Убийца с реки Дженеси. История маньяка Артура Шоукросса

В длинной статье на первой странице цитировались слова Клары: «Когда я только вошла, он был подавлен. Он выглядел так, словно весь мир сидел у него на плечах. Как будто весь мир покинул его». Но когда он увидел ее, то «небеса засияли в его глазах».

Она объявила, что он намерен обратиться за психиатрической помощью, несмотря на то, что он был «нежным, любящим, добрым, заботливым и свободолюбивым» человеком. Лично она сомневалась, что он убил больше двух проституток, и уж точно не одиннадцать, о которых заявляли копы.

Репортер Линда Канамин процитировала Клару: «Я сказала ему, что все еще люблю его, и он ответил: „Я знаю, что любишь. Мне очень жаль“. Он сказал: „Я люблю тебя“».

Статья заканчивалась на трогательной ноте. Клара сказала, что никогда не воспользуется ножами для стейка, которые он подарил ей на Рождество; она даже не держит их у себя на кухне. «Он купил их, чтобы пользоваться ими вместе со мной», – объяснила она, не догадываясь, что они были украдены из «Джи-энд-Джи».

Перед телекамерами Клара подняла свои пухлые пальцы и показала кольцо, которое ее возлюбленный сорвал с пальца Пэтти Айвз.

– На моем пальце его кольцо. Я люблю его и всегда буду любить… Я знала одну сторону человека, который предположительно сделал это… Он не чудовище. Он любящий человек. Пожалуйста, поверьте мне.

7. Клара Хилл

Темные очки я надела не для того, чтобы быть похожей на кинозвезду. Просто глаза распухли и почти закрылись от слез. Скажу прямо, я уже подумывала о том, чтобы врезаться на своей машине в кирпичную стену, съехать с моста или сброситься со скалы. Мы с Артом собирались провести остаток жизни вместе, и вдруг у меня никого не осталось. Хуже всего на свете одиночество.

Меня отвезли в больницу общего профиля в Рочестере из-за нервного истощения, и врач дал мне немного снотворного. Была мысль проглотить все таблетки разом да и покончить с этим навсегда, но так было бы нечестно по отношению к моему мужчине. Единственное, что помогло мне пережить первые несколько недель, – это Библия. Я читала Евангелия от Матфея и Луки, Деяния апостолов.

Тот первый визит в тюрьму был ужасен. Мы сидели в большой комнате со столами – такой же контактный визит, как и у меня с сыном. Заключенный сидит с одной стороны, а вы – с другой, и вам разрешено держаться за руки и целоваться через стол.

Арт выглядел так, словно только что проиграл четыреста долларов в покер. Помню, он только и делал, что рыдал. Я спрашиваю: «Почему, Арт? Почему?»

Он продолжал говорить, что не знает. Сказал, что все друзья отказались от него с тех пор, как он попал в тюрьму. Он подстригал им газоны, разгребал для них снег, угощал их рыбой, и никто из них не пришел поддержать его.

Все это время мы держали друг друга за руки.

– Не думал, что ты придешь навестить меня после такого, – сказал он.

– Я буду навещать тебя в любое время, когда смогу. Ты ничего плохого мне не сделал, – сказала я. – Ты не обижал меня и всегда относился ко мне по-доброму, с любовью и уважением.

– Почему все вышло именно так, Клара? – спросил он. – Почему я?

Я сказала, что и сама хотела бы знать.

Он сказал, что наказал только одну шлюху, которая сломала ногой рычаг переключения передач. Сказал, что разозлился, потому что она испортила мою машину. Сказал, что она сама напросилась и получила по заслугам. Женщина из Западной Вирджинии могла его понять.

Я вернулась через два дня, и он говорил только об электрическом стуле. Сказал, что покончит с собой. В тот же вечер он позвонил мне и сказал, что, по словам адвоката, его не могут приговорить к смертной казни, и хотя некоторые политики хотели бы сделать исключение специально для него, это практически невозможно. Его беспокоило, что люди так злятся на него.

Собираясь к нему в следующий раз, я захватила с собой чистое нижнее белье, спортивную одежду и Библию. Гордилась тем, что Библия у него будет от меня, а не от Роуз. Он попросил меня попытаться связаться с его сыном Майклом, сказал, что тот живет где-то в районе Уотертауна или Пуласки, но я знала, что не найду его. Они не виделись двадцать лет. Спросил, как дела у бабушки Ирэн Кейн, и я сказала, что старушка даже не знает о его неприятностях. Я позвонила ей, и она спросила: «А где Арт? Как он?» Я ответила, что он болен.

Я еще раз побывала в тюрьме после того, как в город вернулась Роуз. Она переехала к каким-то друзьям Арта, и я спросила, не возражает ли она, если я буду продолжать навещать его. Она сказала, что только по несколько минут из каждого часа. Я пошла в тюрьму, и Роуз уже через десять минут потребовала, чтобы охранник вышвырнул меня и пропустил ее в комнату свиданий.

Я отвела ее в сторону и сказала:

– Роуз, я была бы счастлива, если бы могла проводить с ним хотя бы пятнадцать минут в неделю. Тебе не о чем беспокоиться. Что мы можем сделать, просто сидя здесь и глядя друг на друга?