Убийца с реки Дженеси. История маньяка Артура Шоукросса

В этой роли семейного клоуна ей нравилось забавлять свою преданную публику. Когда ее спрашивали, как она научилась так веселить людей, она объяснила, что все дело в бедности. Ее мать содержала семью, почти не получая помощи от пьяницы-мужа: постельное белье стирала в ванной, потому что они не могли позволить себе стиральную машину, работала на двух работах и ухитрялась всегда сохранять хорошее настроение. Хелен, а также ее восемь братьев и сестер выросли одной сплоченной командой. Даже став взрослыми, они то и дело наведывались друг к другу домой, нянчились с племянницами и племянниками, обменивались подарками и всегда помогали родным чем могли. Для семейной вечеринки годился любой предлог. Телефонные разговоры длились часами. В конце концов Хелен усвоила, что семейная близость – это то, что удерживает ее психику на плаву.

Прошел год, как она развелась с механиком из компании «Истмэн кодак». У него обострились проблемы с алкоголем, и ее беззаботный подход к жизни подвергся тогда нелегкому испытанию. Как только она начала привыкать к тому, как растить четверых детей в одиночку, их передвижной дом сгорел дотла, и всей толпой им пришлось переехать к матери Хелен. Она ни с кем не встречалась, но на импровизированной вечеринке познакомилась со Стэном Фишером, в обществе которого отдыхала душой. Он был радушным, симпатичным человеком и нравился ее детям. Это не было любовью, но помогло ей пережить одиночество.

Теперь же Хелен решила принять предложение Стэна съездить на выходные в Уотертаун, чтобы навестить его сводную сестру и других родственников. Она считала, что знакомить друг друга с родственниками еще рановато, но если он не возражает, чтобы компанию им составила ее дочь Крисси, которой еще не было трех лет, то такая поездка позволила бы им отдохнуть и развеяться. Уоллис, сестра Хелен, которая получила имя в честь герцогини Виндзорской, согласилась посидеть с тремя ее другими детьми: двенадцатилетним Бобом, десятилетним Томом и восьмилетней Карен Энн.

4. Хелен Хилл

В последнюю минуту Карен упросила нас взять ее с собой. Отговорить ее было трудно. У нее на все было свое мнение. Она всегда говорила мне: «Я могу это сделать, мамочка. Я могу сделать это сама!» Как я могла ей отказать? Она выглядела такой несчастной, когда смотрела на меня своими огромными шоколадными глазами из-под челки медового цвета. В это время она как раз переживала период бурного роста. «Мамочка, не оставляй меня, – умоляла меня Карен. – Пожалуйста, пожалуйста, мамочка, возьми меня с собой в Уотертаун».

Стэн сказал: «Давай заберем всех детей с собой», – но я не хотела навязывать себя и еще четырех детей людям, которых не знала. Так что мы оставили двух моих мальчиков с сестрой Уолли, а Карен забралась на заднее сиденье с малышкой Крисси. Они смеялись и хихикали всю дорогу до Уотертауна, две мои маленькие светленькие дочурки. Я рассказала Стэну, как Карен родилась в День отца крошечным комочком в три килограмма триста граммов. Рассказала ему, как пожаловалась медсестре: «Это не мой ребенок», – и медсестра сказала: «Хелен, это ваша дочь», – а я ответила: «Неправда. Посмотрите на эти черные как смоль волосы!» Я еще тогда подумала: «Боже, какая она некрасивая». Я отвезла ее домой, и через четыре недели она стала такой же блондинкой, как и остальные. Во мне есть французская и норвежская кровь, и мы решили, что черные волосы – это французское наследство, однако норвежские гены его вытеснили. Теперь ей исполнилось восемь, и она была чудесным ребенком.

Уотертаун удивил нас. Был солнечный сентябрьский день, и нигде не было видно ни одного пятнышка снега. Мы проезжали мимо больших домов и старых деревьев по Вашингтон-стрит, главной улице города. Разглядывали здания с греческими колоннами и большую статую, которая казалась высеченной из белого мрамора. Городская площадь выглядела не квадратной и не круглой, а какой-то продолговатой. Движение вокруг площади было односторонним, никто, казалось, никуда не спешил. В одном конце стояла церковь с большими часами на колокольне, а по пути к другому концу площади Стэн указал на табличку маленького магазинчика «Вулворт»: «В этом магазине начали продавать все товары по пять и десять центов». Карен пришла в восторг, когда мы проезжали мимо статуи нимфы в фонтане. Стэн сказал, что туда можно бросать монетки на удачу.

Мы ехали по узкой улочке между зданиями, которые выглядели так, словно пустовали уже много лет. Я нервничала из-за предстоящей встречи с родственниками Стэна и не заметила, как мы переехали по мосту через узкую реку. До вечера было еще далеко, но солнце почти не проглядывало между кирпичными стенами, и было легко что-то не заметить, особенно когда ты при этом думаешь о встрече с незнакомыми людьми. Ширина реки Блэк не больше двадцати метров, и низкий мост над ней мало похож на мост; когда вы едете по нему, он выглядит как часть дороги.