Убийца Шута

Или, возможно, никто из них. Там была Шун, и она была вполне способна занять обоих так, что они забудут обо мне. Меня душило отвратительное чувство. Ревность. Я наконец-то назвала его тем, чем оно и было. Я ревновала.

Это подогрело мое желание помочь слепому нищему. Я не хотела возвращаться. Они должны были бы прийти и найти меня, тогда бы они увидели, что я могу быть смелой и доброй как мой отец. Я помогаю нищему, к которому не притронется никто другой. Мужчина с отвращением пялился на нас с телеги жестянщика. Ему явно хотелось, чтобы мы отошли от него подальше. Я укрепилась в принятом решении и передвинула свою сумку, чтобы она надежнее висела на плече.

- Дайте мне вашу руку, - смело сказала я. - Я могу помочь вам лучше ходить.

Он помедлил, зная, до чего отвратителен. Потом усталость победила.

- Вы слишком добры, - сказал он почти печально и протянул свой посох. Я взяла его, и нищий слегка покачнулся. Я оказалась короче, чем он ожидал. Его грязная рука сжала мое предплечье.

Мир закружился вокруг нас. Небо изогнулось навстречу. Там был туман, но сквозь туман я смотрела всю свою жизнь. Теперь он разлетелся, словно ветер радости разорвал его. Я в благоговении смотрела на красоту, которая настежь распахнула мое сердце. Все они, хмурый жестянщик, девушка в венке из остролиста, которая целуется за деревом с юношей, трактирный кот под крыльцом, старик, который выменивает новую войлочную шляпу, все они сияли чудесными цветами, каких я никогда не могла бы себе представить. Их недостатки затмевались возможностью красоты в каждом из них. Я издала слабый звук, а нищий громко рыдал.

- Я могу видеть, - выкрикнул он. - Зрение вернулось ко мне. Я могу видеть! О мой свет, мое солнце, откуда ты пришел? Где ты был?

Он притянул во мне к своей груди и обнял, и я была рада этому. Красота и возможность блаженства расцетали повсюду вокруг, лились из него через меня. Это.. это было так, как должно было быть. Не так, как крошечные проблески или несвязанные между собой сны. Везде, куда бы я ни посмотрела, пути множились. Это напомнило мне , как отец впервые посадил меня на плечо, и я вдруг поняла , насколько дальше он мог видеть со своего роста. Но теперь я смотрела не только с лучшего места, не только на расстояния , но и через время. Было приятно оставаться в безопасности в центре этого бурлящего вихря. Я не испытывала страха, когда мой взгляд следил за бесчисленными дорогами. Одна привлекла мое внимание. Целующаяся девушка выйдет замуж за этого юношу в венце из оранжевых цветов и родит ему девятерых детей на ферме в долине. Или нет. Она может развлекаться с ним какое-то время, а потом выйдет за другого, но ее воспоминания об этих мгновениях будут прибавлять сладости каждому пирогу, который она испечет, и любовью , которую познала, она будет делиться с курами и кошками, пока не умрет бесплодной в семьдесят два года. Но нет. Они сбежали вместе, в эту самую ночь, и лежат вместе в лесу, а на следующий день на пути в Баккип они оба умирают, он из-за раны от стрелы, а она изнасилована, изорвана и отброшена прочь, чтобы умереть в канаве. Из-за этого ее старшие братья объединятся и станут Стражей Дубов. За время патрулирования они отберут жизни пятидесяти двух разбойников и защитят от боли и смерти более шестисот путешественников. Счет очевиден. Внезапно это оказалось так просто. Все, что мне придется сделать, это дать им крошечный толчок. Если бы я улыбнулась им, когда они прогуливались по деревенской площади, и сказала:

- Вы светитесь любовью. Любовь не должна ждать. Бегите сегодня же! - они увидели бы во мне предвестника и приняли мой совет. Ему будет больно, но мгновение, а ей только несколько часов. Меньше времени, чем она бы провела в мучениях при родах первого ребенка. У меня была власть. Власть и выбор. Я могла бы сделать в мире так много добра. Так много хорошего. Было так много выбора, который я могла бы сделать для блага мира. Начну с девушки в венке из остролиста.

Он крепче сжал меня и заговорил мне на ухо.

- Остановись. Остановись. Ты не должна! Не без того, чтобы тщательно все продумать, и тогда... даже тогда... это так опасно. Так ужасно опасно!

Он развернул мой взгляд, и пути разделились еще на тысячи путей. Все было не так просто, как я думала. Каждая дорога, которую я пыталась проследить, стала множеством дорог, а когда из этого множества я выбирала один путь, он снова разделялся на еще большее число путей. Она может сказать ему неверное слово, и он убьет ее во второй половине дня. Она рассказала своему отцу, что целовалась с ним, и отец благословил их. Или проклял. Или выгнал ее из дома в шторм, и она умерла от холода ночью.