Убийца, ваш выход! Премьера

Сейнт лежал в кресле бесформенной тушей. Лицо его было багровым, дыхание прерывистым. Аллейн снял с него галстук, расстегнул воротник. На шее толстяка пугающе пульсировала вена. Поправив на себе одежду, Аллейн внимательно посмотрел на Сейнта и набрал номер на телефонном аппарате.

— Ярд? Главный инспектор Аллейн. Немедленно пришлите нашего врача в театр «Единорог». Сердечный приступ. Второй этаж. Констебль покажет, куда идти. Это срочно. Спасибо. — Он положил трубку.

— Выйдите, — сказал Аллейн подчиненным. — Ему нужен покой. Нет, Фокс, вы оставайтесь.

Трое детективов послушно удалились. Фокс остался стоять. Найджел отступил в темный угол и сел в надежде остаться незамеченным.

— Сердце? — тихо спросил Фокс.

— Похоже. Надеюсь, ничего серьезного.

Они молча уставились на багровую физиономию Сейнта. Аллейн включил электрический вентилятор и подвинул его ближе. Редкие волосы Сейнта разлетелись от струи воздуха. Он открыл налитые кровью глаза.

— Не вздумайте говорить, — сказал Аллейн. — Врач будет с минуты на минуту.

Он пододвинул стул и положил на него ноги Сейнта, приведя его почти в лежачее положение. Он действовал быстро и ловко, как будто тяжесть была ему нипочем. Потом он отошел к окну. Найджел увидел у него в руках листок. Аллейн высунулся в окно, проглядел написанное на листке и спрятал его в карман.

В кабинете было очень тихо. Дыхание Сейнта стало не таким надрывным. Он с глубоким вздохом закрыл глаза. Фокс подошел к Аллейну, и они тихо заговорили. Вентилятор, мерно гудя, плавно поворачивался из стороны в сторону. Волосы Сейнта взлетали и снова опадали с регулярными интервалами времени. Вглядываясь в тяжелое лицо Сейнта, Найджел гадал, убийца ли он.

Вскоре в коридоре зазвучали голоса. Вошел врач. Он наклонился к больному, чтобы померить ему пульс, держа на весу жирное белое запястье. Потом он сделал ему укол. Сейнт открыл рот и снова сжал губы с чмокающим звуком.

— Лучше… — прошептал он чуть слышно.

— Так и должно был», — кивнул врач. — Еще немного полежите спокойно, а потом мы вас увезем и устроим с комфортом. — Он посмотрел на Аллейна.

— Полагаю, его можно ненадолго оставить одного, — сказал тот.

Они вышли. Найджел тоже юркнул в коридор. Стеречь больного остался Фокс, закрывший за ними дверь.

— Сердце, — подтвердил врач. — Неважные дела! Он больной человек. Кто его лечит?

— Сэр Эверерд Сим, — сказал Аллейн.

— Понимаю. Надо, чтобы он его осмотрел. Он арестован?

— Да.

— Вот досада! Я вызову «скорую» и подожду. Мне нужны два человека. Я сам позвоню доктору. Сейнт плох, но, думаю, он выкарабкается.

— Вот и славно, — сказал Аллейн. — Надеюсь, вы справитесь. Я оставлю вам Фокса.

— Да, чуть не забыл! — спохватился врач. — В Ярде меня попросили кое-что вам передать. Вас срочно хочет видеть некто Альберт Хиксон. Речь об этом деле. Он больше ни с кем не желает говорить, только с вами.

— Альберт Хиксон? — воскликнул Найджел. — Это же Пропс, реквизитор «Единорога»!

— Вот вы и ожили, — сказал ему Аллейн. — Вам нечего здесь делать. Я тоже уезжаю — в Ярд.

Найджел молча залез в машину Аллейна, благо тот не возражал. Главный инспектор ехал молча. Только у самого Скотленд-Ярда он повернулся к Найджелу.

— Батгейт, ваша новость об аресте уже напечатана?

— Конечно, — заверил его Найджел. — Я не звонил и не отменял ее. Теперь ее распространяют по всему Лондону. Чудесно, не правда ли?

— Действительно… — пробормотал Аллейн.

Найджел последовал за ним в Ярд, как послушная собачонка. К Аллейну подвели констебля, говорившего с реквизитором.

— У него была газета?

— Так точно, сэр.

— Заметили, какая?

Констебль заметил и радостно доложил: в руках у Пропса была газета Найджела.

— Вас пора повысить, — сказал Аллейн констеблю. — Похвальная наблюдательность!

Констебль зарделся от удовольствия и предъявил бумажку.

— Он оставил эту записку, сэр, и пообещал вернуться.

— Спасибо.

Найджел, не теряя надежды, последовал за Аллейном в кабинет. В дверях Аллейн остановился.

— Можно мне войти? Или вам желательно остаться одному?

Найджел повел себя по примеру мужественного и бойкого американца из фильма про преступников: восторженно поедая Аллейна глазами, мотнул головой и с чувством выпалил:

— Вы неподражаемы, босс!

— Ваша взяла! — проворчал Аллейн. — Входите.

У себя в кабинете он достал папку, открыл ее и положил рядом две бумаги: отнятую у Сейнта и оставленную в Ярде театральным реквизитором?

— Что это? — спросил Найджел.

— Учитывая вашу придирчивость к терминологии, я бы назвал это досье. Перед вами дело об убийстве в «Единороге».

— Собираетесь подшить к нему новые документы? — предположил Найджел, подкрадываясь ближе.

— Вы способны читать на этом расстоянии? Или поднести их вам под нос?

Найджел промолчал.

— Документ Сейнта — еще одно письмо от Мортлейка, наносящее нашему арестованному удар ниже пояса. А записка господина реквизитора… — Аллейн замолчал.

— Продолжайте.

— Можете сами с ней ознакомиться.

И Найджел прочел нижеследующее, выведенное детским почерком: