Убийца возвращается дважды

– При этом я не присутствовала. Он вскоре уволился с завода и куда-то уехал. – Савельева расплакалась и уткнулась носом в платок. Потом спросила с робкой надеждой в голосе: – Его арестуют?

– Этого пока гарантировать не могу.

Глава 9. Внеурочная работа

Татьяна Краюшкина вошла в приемную начальника управления и спросила у секретарши:

– Стратонов вернулся из Москвы?

– Он у себя, но там Усков.

– У меня срочное дело.

– Подождите. – Девушка подняла трубку: – Алексей Климович, к вам тут Краюшкина… Можно? – Она подняла глаза и, обращаясь к младшему лейтенанту, мотнула головой в сторону двери: – Идите!

Краюшкина вошла в кабинет и, прикрыв за собой дверь, предупредила Стратонова:

– Я заходила вчера, но вы были в отъезде. Вопрос срочный, нужна ваша подпись.

Стратонов оторвался от документов и поднял глаза:

– Во-первых, здравствуйте. Во-вторых, что там у вас?

– Рапорт.

– В двух словах изложите суть. У меня мало времени.

– Стерхова просит разрешить доступ в хранилище вещественных доказательств.

– А ей кто-то мешает?

– Она хочет работать во внеурочное время.

– Во внеурочное, значит, после работы? – спросил Стратонов. – Мы с вами не в школе, младший лейтенант. Так и говорите: по вечерам, вне графика работы хранилища.

– Ну да. Анна Сергеевна хочет отыскать улики по делу.

– Они что, утеряны?

– Так точно. Все, что были в наличии, куда-то пропали.

– Надо бы навести порядок в хранилище, да руки никак не доходят!

Сидевший рядом Усков ухмыльнулся:

– Эта Стерхова не баба, а конь с причиндалами. Как говорят, рабочие руки не знают скуки.

– Придержи язык, Григорий Кузьмич, – одернул его Стратонов и протянул руку, обращаясь к Краюшкиной: – Давайте, я подпишу.

– А что я такого сказал? – поинтересовался Усков, и его физиономия расплылась в благодушной улыбке. – Русская народная поговорка, просто пришлась к месту.

Стратонов подписал рапорт и вернул его Татьяне Краюшкиной.

– К твоему месту подходит другая поговорка, и, кстати, тоже народная.

– Ну? – заинтересовался Усков.

– Работа с зубами, а лень с языком. Ты, Григорий Кузьмич, в шестьдесят четыре года – капитан. Стерховой нет сорока, а она уже подполковник.

– Да ведь это как кому повезет.

– Иди работай, Григорий Кузьмич, будешь нужен, я тебя вызову. – Стратонов проводил его взглядом и посмотрел на Краюшкину: – Присаживайтесь, Татьяна Владимировна, есть разговор.

Он подошел к двери, проверил, плотно ли ее притворил Усков, и, вернувшись к столу, сказал:

– Ну, рассказывайте. Как идут дела? Есть ли успехи?

– Вы про мою работу? – поинтересовалась Краюшкина.

– Нет, не совсем. – Стратонов сел в свое кресло и доверительно заглянул ей в глаза: – Меня интересует, что делают москвичи.

– Анна Сергеевна и Павел взяли в разработку два сложных дела.

– Это мне известно: дело об убийстве Паниной и дело Макаровой.

– Вот видите, вы и сам все знаете.

– Все, да не все… Я надеялся, что в аналитической группе у меня есть свой человек. Думаете, они приехали расследовать дела прошлых лет? Нет, дорогая Татьяна Владимировна, все не так просто и безобидно. Их истинная цель – проверка нашего управления. И по результатам этой проверки будут приняты нелицеприятные меры.

– Хотите, чтобы я докладывала вам о каждом шаге Стерховой и Платонова? – сообразила Краюшкина.

– А как вы думаете, для чего я вас к ним приставил? – вопросом на вопрос ответил Стратонов.

– Мне кажется, что это непорядочно.

– Ничуть не бывало.

– А разве все мы не делаем одно общее дело?

– Сколько вам лет? – холодно осведомился Стратонов.

– Двадцать три.

– Для вашего возраста вы слишком инфантильны. Давно пора повзрослеть и стать патриотом нашего управления.

– Простите. – Краюшкина встала. – Возможно, я инфантильна, однако хорошо понимаю разницу между патриотизмом и доносительством.

– Значит, не договорились?

Краюшкина словно не расслышала:

– Могу идти?

– Идите, – сказал Стратонов.

В управление Анна Стерхова вернулась к концу рабочего дня. По дороге заехала в областной архив и ознакомилась с документами по кирпичному заводу. Она изучила списки сотрудников за тысяча девятьсот восемьдесят девятый год, нашла несколько подходящих имен и фамилий, в которых имелись нужные буквы, но вероятность знакомства с Паниной у этих мужчин практически равнялась нулю.

В коридоре, возле своего кабинета, Анна повстречалась с Краюшкиной. Та передала ей письменное разрешение на работу в вечернее время и ключ от хранилища.

До кабинета Анна добралась невероятно уставшей.

– Ну что? – спросил у нее Платонов. – Есть результат?

– Еще какой… – чуть слышно протянула она.

– Видок у вас, так скажем, не очень.

– Тридцать лет назад Савельева дала ложные показания. Но сегодня рассказала мне правду.

– И что же ее заставило?

– Может быть, совесть заговорила, а может, перестала бояться Гуляева.

– Подозреваемого в убийстве Паниной?

– Ну да. Ты же читал это дело. – Анна уселась в кресло и с удовольствием вытянула ноги. – Гуляев отсутствовал на рабочем месте в период с десяти вечера до начала первого ночи и гипотетически мог убить Панину.