Убить Короля

Явилась и Коломба, сплошь покрытая синяками после того, как на них с Томми обрушилась гора обломков, защитившая их от взрыва. Не приближаясь ни к бывшим сослуживцам, ни к родным погибших, она стояла в толпе простых людей, пришедших на похороны из солидарности или чтобы попасть на телевидение. Со стрижкой под ежик и мешками под глазами ее никто не узнал. Никто, кроме Сантини.

– Это ты виновата, проклятая мразь! – прокричал бывший начальник ей в лицо, подбежав к ней через все похоронное шествие. Он был пьян и едва держался на ногах.

Коломба попыталась обойти его, но Сантини пошел за ней.

– Эспозито работал в отделе персонала! – орал он. – На какой хер он тебе сдался? Зачем ты впутала его в свое дерьмо?

Участники процессии продолжали свой путь, демонстративно не обращая внимания на эту сцену. Коломба было последовала за ними, но Сантини вновь преградил ей дорогу.

– Какого черта тебе от меня надо? – устало спросила Коломба.

– Чтобы ты убралась отсюда! – все больше нависая над ней, закричал Сантини. – Вон! Тебе здесь не место! Ты не заслуживаешь того, чтобы здесь находиться!

Сквозь толпу проталкивались два полицейских в штатском. Они сопровождали Сантини на церемонию и упустили момент, когда он внезапно пошел прочь. Один из полицейских взял его под руку.

– Господин Сантини, – сказал он, – пойдемте, пожалуйста. Оно того не стоит.

Во взгляде Сантини блеснула искорка разума, и он на пару шагов отступил:

– Ладно. Только выпроводите ее отсюда.

Однако во вмешательстве полиции не было необходимости: пропустив процессию вперед, Коломба осталась на опустевшей улице одна. Она пошла по римским улицам к дому, который стал казаться ей чужим.

Путь ее пролегал по Корсо, но Коломба миновала отель «Имперо», не замедляя шага: к этой встрече она пока готова не была.

3

Данте провел неделю на застекленной террасе люкса на верхнем этаже отеля «Имперо», без остановки куря и накачиваясь водкой, кофе и таблетками. Ему предстояло смириться еще с одним отрезком утраченной жизни – десятком часов, проведенных им в печи, прежде чем его вытащил прибывший отряд гражданской обороны.

Дно было облито моторным маслом, и Данте не сумел бы выкарабкаться самостоятельно, даже находись он в ясном сознании, а это было отнюдь не так. После взрыва он утратил всякое представление о себе. Когда его обнаружили спасатели, он, полуобнаженный и покрытый копотью, что-то неразборчиво кричал. К счастью, в отряд входил врач «скорой помощи» из Портико, опознавший его как «господина Каселли» с «Виллы „Покой“» и позвавший Коломбу, упорно разыскивавшую Данте среди развалин.

Сохранить в тайне новость о том, что он жив, стало невозможно, и начальник полиции сделал официальное заявление, сообщив, что господин Торре найден, а похитивший его лидер ячейки ИГИЛ убит во время теракта на серной шахте.

Данте оставалось лишь запереться в гостинице, скрываясь от всех без исключения: и от журналистов, и от любопытных, и от знакомых – даже от своего адвоката и старого друга Роберто Минутилло, которому так и не удалось его повидать.

Не сумел он прогнать только своего приемного отца Аннибале Валле – грузного бородатого семидесятилетнего великана весом почти в два центнера, способного передвигаться разве что благодаря костылям.

Сидя на двух сдвинутых стульях, Аннибале смотрел на Данте, который занимался чем угодно, лишь бы не обращать на него внимания.

– Нельзя сидеть взаперти вечно, – как мог мягко сказал старик.

Данте затушил окурок о колотый лед на дне стакана.

– Хватит, Данте, – ласково продолжил Аннибале. – Много лет я наблюдал, как ты борешься и страдаешь. Возможно, пора с этим покончить. Я желаю тебе добра, хочу тебя защитить. Все твои домыслы…

– Домыслы! – перебил Данте. Взяв чистый стакан, он наполнил его льдом и водкой «Белуга». – Ты так же говорил, когда я пытался объяснить тебе, что Отец еще жив. – Он недобро улыбнулся. – Прежде чем я узнал, что я не настоящий Данте. Что ты солгал, чтобы выйти из тюрьмы, куда тебя посадили за мое убийство. Извини, за убийство твоего сына.

Аннибале понурился:

– Данте… что мне сделать, чтобы ты меня простил? Я тебя люблю.

– Мне не за что тебя прощать, – сказал Данте, закуривая очередную сигарету. – Первое, что я узнал, выбравшись из силосной башни, – это что люди лгут. И ты не исключение. – После долгого молчания он спросил: – Ты когда-нибудь думаешь о нем? О своем настоящем сыне?

Аннибале вздохнул:

– Ты тоже настоящий…

Данте грохнул стакан об пол. Он не разбился, но водка закапала с балкона в сад.

– Ты когда-нибудь о нем думаешь? – не повышая голоса, повторил он.

Аннибале кивнул:

– Постоянно.

– И о чем же ты думаешь?

– Данте, перестань. Это несправедливо…

– Пожалуйста.

Аннибале высморкался в бумажную салфетку.

– О том… О том, каким бы он вырос. О том, походил ли бы он на тебя, – срывающимся голосом сказал Аннибале.

Данте ухмыльнулся:

– Я ни на кого не похож. Разве что на психопата, замешанного в убийствах десятков людей.

«Я пустота», – сказал тогда Лео.

– Теперь все это позади. Ты должен жить дальше.