Убить Первого. Том 4

— Проверил на собственном опыте, — ответил старейшина, — атры, разумеется, больше. Тело совершеннее, сила более чистая, плотная. Да только что толку от этого? Даже на первом Море в ядре энергии столько, что израсходовать трудно. В поединке мастеров Моря побеждает обычно не тот, у кого атры больше, а тот, кто лучше владеет своим боевым искусством, либо обладает каким-то другим… ключевым преимуществом. Могучей нерушимой связью, как Великий Пространственный Зверь, или… — Святой кот тяжело вздохнул, — или молодостью.

— А что насчёт третьего моря?

— А сам-то как думаешь? — сварливо перебил Эдвана Регин, — на третьем ранге Моря рукой подать до вершины могущества.

— Но в каком-то смысле, это и есть вершина могущества, — задумчиво пробормотал Лаут, — ведь когда ты в шаге от Океана, все прочие остаются позади.

— Так и есть, — кивнул Святой кот, — но беспокоиться не стоит. Ни Первый, ни его прихвостни никогда не сумеют обрести этой силы. Потому что испытание… слишком сложно… — пробормотал он и замолчал. Взгляд снова стал рассеяным и задумчивым. Старейшина подумал с минуту и, заторможенно кивнув каким-то своим мыслям, спрыгнул со стола и побрёл прочь.

— И что это за испытание? — спросил Эдван, поднявшись следом.

Святой кот замер и медленно повернулся. Окинул Лаута тяжелым, задумчивым взглядом, после чего усмехнулся и тихо ответил.

— Придёт время, и тебе откроется.

— Первый побери, — ругнулся Эдван. Он хотел спросить что-нибудь ещё про ступень Моря, но Святого Кота уже не было рядом. Тот снова исчез, словно растворившись в воздухе.

— Восхищаюсь выдержкой старейшины. И поскольку я такой не обладаю, катись с глаз моих, пока я тебя молнией не огрел! Не видишь, я важным делом занят! — проворчал Регин, вновь погружаясь в чтение своего свитка, — мешаешь.

— Смотри, чтоб глаза не выпали от натуги, — огрызнулся Лаут и тут же отпрыгнул в сторону. Разряд молнии угодил ровно в то место, где он стоял мгновение назад. Покачав головой, Эдван решил больше не докучать мастеру и, махнув рукой на прощание, оставил старика в обществе его древних рукописей.

Покинув Дом Начертания, он направился назад, в сторону казарм. Перекинулся парой слов со знакомыми стражниками, забрал копьё, подцепил на пояс подсумок с подготовленными магическими талисманами, проверил ещё раз снаряжение и отправился к внешней стене. Приближалось время смены часовых, и интуиция тихо подсказывала, что неплохо было бы прийти на пост немного заранее.

Миновав почти безлюдные дальние улицы и заполненную бойцами площадь у резиденции Владыки, Эдван свернул налево, к восточному краю внешней стены. Обогнул широкой дугой окруженный забором и толпой стражи лазарет, вокруг которого мастера начертания заканчивали возводить очередной барьер и, добравшись, наконец, до стены принялся высматривать в толпе знакомые лица. Здесь, под насквозь пропитанными атрой укреплениями, были сосредоточены силы для отражения штурма — почти четверть всего гарнизона. Огромная толпа бойцов в полной готовности, а вместе с ними и алхимики, лекари, мастера начертания, кузнецы — словом все, кто мог оказать поддержку во время осады.

Лиза обнаружилась около маленькой мастерской, разбитой в опустевшей лавке под лестницей. Она сидела на бочке и сосредоточенно точила короткий меч. Выгравированные на клинке магические знаки источали слабый красноватый свет, отчего казалось, будто бы руки Лизы окутывает пламя. Почувствовав чужое внимание, она отвлеклась от своего занятия, хмуро оглядела толпу вокруг но, заметив Эдвана, тут же просияла и широко улыбнулась.

— Сама сделала? — спросил он, после приветственного поцелуя.

— Если бы, — вздохнула Лиза, — выдали из арсенала, как запасное оружие. Хороший меч, даже очень. Только затупился немного, пока лежал. Его, похоже, лет сто назад сковали, — произнесла она, заботливо погладив рукоять, — так что осталось ещё немного поработать и будет резать тварей, как масло.

— А гравировка? — Эдван посмотрел на клинок и усмехнулся, — прочность и огонь. Ну да, что ж ещё…

— А ничего больше и не надо! — гордо хмыкнула девушка, возвращаясь к точильному камню.

Улыбнувшись, Эдван сел рядом, на другую бочку с каким-то песком, и несколько минут молча наблюдал за работой Лизы. Она сосредоточенно, даже с каким-то ожесточением точила меч. Резкими, порывистыми движениями проводила камнем по лезвию, время от времени пробуя его пальцем на остроту с обеих сторон, хмурилась, поджимала губы и вновь бралась за точильный камень, не обращая внимания на окружающих. Полностью погруженная в свои раздумья.

— Лиза, — позвал Эдван, положив ладонь ей на плечо. Девушка была напряжена, как натянутая тетива, — как ты?

Несколько мгновений она хмуро смотрела на него, пытаясь понять, о чём он спросил, после чего шумно выдохнула и, выпустив меч из рук, молча обняла, уткнувшись в бронированное плечо.

— Страшно, — прошептала она Эдвану на ухо, так, чтобы никто кроме него не сумел расслышать, — и тревожно. Я боюсь… очень боюсь, что всё закончится так же, как в Городе.