Убить зверя

— Художественная галерея Манчестера, открылась в прошлом месяце после реставрации и расширения, стоимостью в тридцать пять миллионов фунтов. «Урбис», городской музей, только что открылся, обошелся городу в тридцать миллионов. Центр «Лоури», открылся в апреле 2000 года, потрачено шестьдесят пять миллионов. Автобусная станция «Чорлтон», начала функционировать в прошлом месяце после косметического ремонта стоимостью в три миллиона. Парк Пиккадилли, открылся в прошлом месяце после переделки за десять миллионов. Вокзал Пиккадилли, будет полностью готов в следующем месяце, стоимость реконструкции пятьдесят пять миллионов. Музей имперских войн «Норт», открывается в следующем месяце. В него было вложено тридцать миллионов. Иными словами, Манчестер за небольшой период подвергся реконструкции и строительству, на которые обычно уходит лет двадцать. Причем в этот список не вошли коммерческие проекты. — Он обратил свое внимание на следующую страницу. — Мы можем похвастать развитием наиболее современных по европейским стандартам торговых предприятий. Кроме огромного центра «Траффорд», город располагает магазином «Селфриджез», самым большим в Европе магазином «Маркс и Спенсер», «Грейт нортен муви мегаплекс», «Принтуоркс» и «Треугольник». Есть также такие магазинчики и рестораны, как «Ртуть», «Муджи», «Все для дома Джерри», «Цинковый бар и гриль», «Вагамама»…

— «Вагамама»? — оживился Уилл. — Не знал, что у вас есть такое заведение. Мой самый любимый ресторан.

— Тогда, — подхватил Том, — давайте поедем туда на ленч. Господа, к церемонии открытия 25 июля мы ожидаем более миллиона гостей, которые будут радоваться уникальной атмосфере города. И в самом центре праздника расположится ваш баннер.

— Кто-нибудь желает что-то еще? — спросил Том, когда его клиенты доели лапшу.

Оба отказались, и Том незаметно попросил официанта принести счет. Когда счет был оплачен, они поднялись по лестнице из подвала «Вагамамы» на широкий тротуар.

— Теперь, если мы пройдем мимо нового здания «Марк энд Спенсер», через десять минут попадем на площадку, где будет установлен ваш баннер, — сказал Том.

Они двинулись через площадь и мимо громадного здания, напоминающего ветряную мельницу, чьи крылья, установленные по фасаду, медленно вращались.

— Все это тоже кажется новым, — заметил Джеймс, показав на окружающие их стекло и бетон.

— Так и есть, во всяком случае, относительно, — подтвердил Том. — Весь район был перестроен после Взрыва бомбы Ирландской революционной армии в июне 1996 года. — Он кивнул на старомодный красный почтовый ящик на столбе посредине современной городской улицы. — Он единственный устоял в непосредственной близости от эпицентра взрыва, вот его и оставили как своего рода памятник. Мы с вами сейчас находимся, по сути, в эпицентре взрыва, или, как сегодня говорят, в нулевой точке.

Пройдя еще немного, Том показал на старое здание, которое, как и многие другие по этой улице, было в лесах.

— Вот и пришли. Дом Кроссли, скоро здесь будут роскошные квартиры, но в следующие два месяца тут расположится баннер лосьона после бритья «Артуро». Прямо за нами, как вы уже, вероятно, заметили по запаху, расположен китайский квартал, магнит для обедающих и гостей на выходные. И Принцесс-стрит — одна из главных торговых улиц для людей, уезжающих из города и въезжающих в него.

— Похоже, место удачное, — промолвил Джеймс. — Так где мы сейчас относительно парка Пиккадилли? Как я понял, здесь во время Игр будет довольно бойкое место.

— Совершенно верно, — подтвердил Том. — Если мы свернем на Портленд-стрит, то оттуда до парка рукой подать.

Попав на главную улицу, клиенты уставились на яркий желтый торец Портлендской башни. Уилл прочитал надпись под цифровым табло: «Отсчет дней, оставшихся до открытия Игр Содружества 2002 года». На табло сегодня светилась цифра 41.

— Создается определенная атмосфера, — признал он.

Они миновали половину улицы, когда рядом с ними у светофора остановился белый фургон с тонированными стеклами. Девушка в мини-юбке стояла, ожидая возможности перейти через дорогу, и из фургона послышались стук и вопли.

— Это тюремный фургон, на нем перевозят заключенных из «Стренджуэйз» в суд и обратно, — пояснил Том, небрежно показав куда-то вперед и направо.

Зажегся зеленый свет, и фургон уехал. На пыльной дверце сзади было написано: «Мрачная карета. Внутри плохие пар…» Последние две буквы стерли ладонью.

Это была та сторона городской жизни, которую Том не хотел бы демонстрировать гостям. Как нарочно, Уилл спросил:

— У вас в Манчестере еще много бедных? Пока мы ехали на поезде и вне того чистенького центра, который вы нам показали, мы видели много разрушенных и брошенных зданий. Знаете, с трубами, как на картинах Лоури. Их не касалась рука градостроителей.

Том едва не признался, что за симпатичными баннерами и в центре Манчестера полно полуразрушенных зданий. Вместо этого он как попугай повторил то, что говорят политики: