Убойная примета

Звонок телефона не дал закончить мысль.

– Алан Теймурович, Горин беспокоит, начальник красносверского угро, – забасило в трубке. – К вам мой оперативник поехал, Хвалов его фамилия.

– Да, вот только что пообщались.

– Я вас убедительно прошу, попридержите его, пока мои ребята не приедут. Не пускайте в морг.

– Не понял? – осторожно переспросил Газиев, чуть не сказав: «Что за детский сад?»

– Он у нас… ему, в общем, нервничать нельзя. Волноваться.

– Да вы что! – При всем ужасе ситуации не смог удержаться начальник розыска. – Специальность по призванию!

– Нет-нет, – заторопился собеседник, – вы не подумайте. На работе он профессионал, но на личном себя не контролирует. Я вам честно скажу: они со своей невестой когда поругались, я уже рапорт на его увольнение подготовил, да меня отговорили. Раскрываемость у него превосходная. Но он такого натворил тогда, после их ссоры… пришлось на столько правонарушений на районе глаза закрыть, чтобы на него заявления не накатали…

– Вся раскрываемость вниз и пошла.

– Нет-нет! Алан Теймурович, не в службу, а в дружбу. Я потом лично к вам подъеду, объясню. Придержите его.

– Да придержу… – с досадой сказал Газиев и положил трубку. На часах было семь пятнадцать, а в семь шестнадцать позвонила дежурная часть: групповое изнасилование несовершеннолетней, подозреваемых знает и готова показать, мать рядом, рвется писать заявления во все инстанции. Дежурили сегодня, к счастью, Постовенцев и Джалимов; обычно их вдвоем, как сильных оперов, не ставили, чтобы один всегда был в резерве, но в этот раз Ковтуновский поменялся с Русланом, потому что ехал на свадьбу к брату, а Постовенцев отрабатывал вместо заболевшего Васи Березяка. Что бы он сейчас делал с Березяком и Ковтуновским, Газиев понятия не имел.

– Дежурных оперов найдите, и ко мне, – сказал он дежурному. – В кабинет обоих.

– Постовенцев на втором номере, не выезжал сегодня…

– Разбудите, и ко мне. Или нет, пусть на крыльце ждут, минут через пятнадцать сам выйду.

Постовенцев не спал, но все же не был в восторге от необходимости срочно мчать на работу, благо ехать было десять минут. Джалимов при разговоре присутствовал, поскольку как раз и опрашивал в дежурке заявительницу по изнасилованию. Через четверть часа они оба стояли возле крыльца угро и тревожно смотрели на спускающегося по ступенькам Газиева.

– Макс, Руслан, – поприветствовал начальник оперативников. – Видите, вон машина стоит? Там опер с Красносвера. Приехал на опознание убитой, что с бутылкой между ног.

– О! – оживился Постовенцев. – Как хорошо. А точно их потеряшка?

– Точно, – мрачно усмехнулся Газиев. – Невеста его.

– Чего-о?!

– Мне звонил его начальник, сказал, что парнишка неуравновешенный и может дел натворить. За ним уже выехали два сотрудника с его отдела, просил до их приезда в морг его не пускать.

– Невеста?!

– Что хотите, делайте, пока я отмашку не дам, чтоб он к моргу не приближался. На своей территории пусть его начальник отмазывает, а мне оно не надо, под чужими грехами подписываться. Я сейчас иду в дежурку, там износ. Посмотрю, что как. Гребаный четверг, не планерка бы, сам съездил… Дальше по ситуации, но красносверца из виду не упускайте.

– Так давайте я его на износ возьму, – предложил Джалимов. – Макс пусть доспит пока. В дежурку можете не ходить, я уже опросил.

– Красавчик. Вы вдвоем за ним смотрите, ребята. Я понимаю, что глупо это выглядит, но меня лично попросили.

– Да мы поняли, – пожал плечами Постовенцев. – Забота и внимание.

– Ну, поедем на износ втроем, значит, – мрачно сказал Джалимов. – Там группа, вот как раз по одному на ублюдка. Если, конечно, там ублюдки, а не просто не доплатили девочке… Алан Теймурович, а если он такой нервный, никого там больше нет, чтобы труп опознать?

– Есть тетя, но он-то опер по потеряшкам. Основания есть туда проситься.

– Так у меня не было ранее такой потеряшки, – озадаченно запротестовал Постовенцев. – Я что, по-вашему, в неустановленные ее вбивал? Не было ориентировки.

– Макс, я знаю, что не было, никто ориентировку, кроме тебя, не подавал! Но он опер по этой линии и может попереться с теткой на опознание, что я тебе объясняю!

– Так может, это он ее…

– Все. Задача ясна? Свободны!

Хвалов с готовностью согласился помочь коллегам «в запутанном деле об изнасиловании», хотя Джалимов опасался, что девочка-заявительница не такой уж и ангел, и дела как такового не было; в любом случае она являлась несовершеннолетней, а заявления такого характера находились на контроле. Отработать его нужно было, чтобы ни одного вопроса не осталось. Тетка, которая была в машине с приезжим оперативником, попросила только оставить ключи, чтобы она могла сходить купить перекусить; она была абсолютно равнодушна к происходящему. У Постовенцева на языке вертелась масса вопросов, но он держал их при себе.