Участники Январского восстания, сосланные в Западную Сибирь, в восприятии российской администрации и жителей Сибири

Главное внимание вообще следует обратить на то, чтобы высланные были постоянно в виду полицейских и жандармских чиновников, для чего, смотря по местным соображениям, или обязать их являться ежедневно к начальству, или же возложить на полицейских и жандармских низших чинов обязанность часто посещать означенных лиц на квартирах. При покушении на побег должны быть принимаемы меры, указанные в 9 и 10 пунктах инструкции полиции, а затем и дальнейший арест по общему порядку. За явное же неповиновение со стороны сих лиц начальству и за неисполнение его законных требований, предавать виновных суду.

Равным образом особенного внимания заслуживает то обстоятельство, чтобы состоящие под надзором за политические преступления лишены были возможности и устно, и письменно распространять как в местности, назначенной для их пребывания, так и в местах прежней их оседлости, те вредные политические стремления, за которые они оттуда удалены, пресекая составленные ими в местах водворения новые связи переводом таких лиц в другие пункты губерний или удалением лиц, с которыми составлены эти связи, если удаление их возможно административным порядком, без нарушения законов, например, перемещением служащих лиц в другие местности. Действуя в этом отношении, на точном основании 4, 5 и 6 пунктов Высочайше утвержденной инструкции полиции, необходимо иметь строгое наблюдение за лицами, с которыми выгнанный будет находится в личных близких сношениях и на которых отразится вредное его влияние, обнаруживая, смотря по надобности, законными способами (обыск и т[ому] п[одобное]), в чем именно оно выразилось и в каких неблагонамеренных действиях проявилось. Строгое наблюдение за сношениями лица, высланного с проезжими, несомненно может содействовать к предупреждению вредной пропаганды, а потому и руководствуясь в пунктах инструкции полиции, следует все факты и действия, в коих выразилась неблагонамеренность сношения, сообщать при отъезде проезжего начальству той местности, в которую он отправился. Если же все меры окажутся безуспешными к удержанию высланного от распространения вокруг себя вредного влияния, то доносить о сем министру внутренних дел (по 4 пункту инструкции начальнику губ[ернии]) для дальнейших распоряжений. Корреспонденция высланных должна быть постоянно под особенным наблюдением полиции и жандармских властей в отношении к тому, с кем она производится. Почтовые узаконения ограждают частную переписку от безгласного нарушения ее тайн; но лица, состоящие под надзором, могут быть лишены права производить переписку иначе, как с ведома начальства, по сему при получении более или менее достоверных сведений, что такое лицо ведет непрерывную и продолжительную переписку с разными лицами, в других местностях находящихся, или что оное этим путем распространяет вредные политические стремления, следует, в первом случае, сообщать о том начальству той губернии, куда письмо адресуется, для его соображений, а, в последнем, по общему порядку, распространится, чтобы все письма были отправляемы не иначе как по предъявлению их надлежащему начальству»[554].

Так жандармы в те времена разъясняли «в пределах законности» циркуляры и соображения не только министров, но даже Высочайше утвержденные правила и инструкции. Так было слишком полвека тому назад, и как тогда жандармская власть была в особом исключительном положении — особым государством в государстве, так и в настоящей русской действительности она еще продолжает занимать это положение**[555].

II

Жизнь и быт поляков-повстанцев 1863 года на поселении