Участники

Костя наблюдает танец. На столе, укрытом скатертью с крестецкой строчкой, постепенно появляются фрукты в низких вазах толстого стекла, свечи в резных стаканах, вазы с цветами из оранжереи, тарелки с золотым рисунком, серебряные приборы и разные бокалы.

Все заняты, все знают свои движения. Никто никому не мешает. Кто-то расставляет тарелки, кто-то приносит стаканы, кто-то открывает бутылки, режут хлеб, поправляют цветы и салфетки. Как будто все это делается не первый и не второй раз.

Настя положила три объемных полена в камин, смяла несколько газетных листов, полила немного из квадратной жестяной банки и, чиркая длинной спичкой, разожгла огонь. Подождала и заставила камин латунным фартуком.

Когда Лена с Артуром возвращаются, Настя протягивает им мартини.

– Спасибо за платье, – так, чтобы их не услышали, говорит Лена. Видно, что она не очень хорошо себе представляет, что это за платье, и думает, что у Насти лучше.

На блестящих бокалах, ложках и серебряных подносах растягиваются огни свечей.

Артур хочет принести горячее. Но Настя оттесняет его.

На серебряный поднос на ножках выложили ногу с картофелем.

– Порежешь сам, – говорит она, подхватывает тяжелый поднос и несет к столу.

Все начинают рассаживаться. Лена рядом с Артуром, Костя с Андреем и Настей, она сняла наконец фартук и повесила аккуратно на крючок, Катя, Миша и другие напротив.

Нежно, как из соседней комнаты, играют «Метаморфозы» Филиппа Гласса.

– Что это? – тихо спрашивает Костя, чуть наклонившись к Андрею, пока Катя рассказывает свой сон.

– Ну, раз уж у нас тут «Скромное обаяние», я, пожалуй, расскажу, – говорит Катя.

– Бехеровка с тоником. «Бетон».

– Мне снится, что Серега мой очень богат, просто нереально разбогател, у него белый родстер мерседес, белые костюмы, какие-то рестораны. Очень богат. Как в сериале. И какие-то совершенно нереальные цифры. Извините, что за столом, но это важно. И мне как раз это снится – родстер, костюмы, рестораны. И сон как раз про то, как он разбогател.

– Я не про это, я про все. Кто эти люди, что за вечеринка? Я думал, будут жарить шашлыки и пить водку под гитару, ну что-то такое, – продолжает Костя.

– Он открыл курсы мотивации персонала. Или как там это называется – когда всем офисом идут на курсы. «Повышение мотивации». Не знаю.

– Видишь Свету? – Андрей указывает подбородком на девушку на другом конце стола. – Она пару лет назад вышла замуж. Очень удачно. Они любили друг друга там с самого детства. Он молодой специалист, она тоже умница, они поженились и переехали жить в Нью-Йорк.

– И там, значит, на этих курсах, они всем офисом к нему приходят, а он их учит, как клеить из картона домики, чтобы в них можно было спать под мостом, чтобы они не промокали – как пакеты стелить, как скотчем обматывать, штаны газетами набивать, чтобы не мерзнуть – причем они всем офисом в этих домиках, которые поклеили, лежат, в штанах, набитых газетами. Учит, как искать еду в мусорных баках и как отличать еще съедобное от уже несъедобного.

– И что? – спрашивает Костя чуть громче, чтобы Андрей услышал сквозь смех над столом.

– Ну, они перебрались в Нью-Йорк, сняли квартиру, стали жить, а потом он вышел купить к завтраку свежих булочек в булочной через дорогу – перебегал, и его сбила машина. Она прожила полгода в этой квартире. Все перебирала вещи, что-то пыталась делать. А потом кто-то ей прислал ссылку на блог Сарториалиста – там фотографируют людей на улице – где была ее фотография – она шла куда-то в кофте, шарфе по глаза и его пиджаке – носила его вещи, не могла расстаться. И этот фотограф, он ее сфотографировал и выложил на сайте своем в контексте – модно одетая девушка. После этого она все продала, купила билет и вернулась в Россию. Ну, вот примерно такие люди за этим столом.

Над столом повисает равномерный гул из разговоров, постукиваний металла о фарфор, негромкого смеха.

– И что это значит? Ну, то есть – это не совсем тот ответ, который я хотел услышать.

– Тогда задавай правильные вопросы.

– Мажоры? Дети богатых родителей, которым все достается просто так? Которые тратят свое время и деньги родителей на вечеринки, наркотики, телочек и шмотки? Так?

– Это сейчас классовая ненависть? Но ни разу не попал, хотя спасибо за откровенность. Это ценно в наше время – такая честность.

– Ну а кто тогда?

– Ну, во-первых, не все здесь родились в равных условиях. Люди вообще рождаются неравными. Настя, например. Да, она дочь очень богатых родителей – ты даже себе представить не можешь, насколько богатых. Но она не тратит свое время и деньги на вечеринки и наркотики. Я не говорю, что она так никогда не делала – мы все через это прошли, но это как взросление: попробовал – пошел дальше. Те, кто остался в этом, вот в той ситуации, которую ты описал – такие тоже есть, но они скучные. Причем чаще всего то, что они пытаются сказать, гораздо громче того, чем они являются на самом деле. Они все пытаются произвести впечатление на кого-то, но это всегда такие же, как они сами, – в общем, там все скучно, а в финале грустно.