Учебка

Плюх тут же обругал себя мысленно. Ёхи-блохи, ну конечно же! Никаких костюмов, это и была настоящая темная кожа, поблескивающая от пота. Шапочки – на самом деле черные курчавые волосы. И копья не казались таковыми, а ими и являлись. А также дротики. И луки у троих… Нет, у четверых. А вот и пятый достал из-за спины и на бегу натягивает тетиву. Вскоре рядом свистнула стрела. Еще одна щелкнула по камню.

– Открываем огонь? – спросила Забияка. Не скомандовала, а именно спросила, что в данном случае очень понравилось Плюху.

– По безоружным? – ответил он вопросом на вопрос.

– Я бы не стала их называть безоружными. Или ты что, хочешь дождаться, покуда они вовсе к нам не приблизятся и своими не-оружиями нас не истычут? Уволь, не горю желанием.

– Давай сначала в воздух выстрелим. Может, поймут, с чем дело имеют, и угомонятся?

Илона выпустила вверх короткую очередь. «Питекантропы» на бегу быстро и слаженно стали меняться местами, будто танцуя. Целиться по ним теперь было сложнее, но только по каждому в отдельности, а очередью можно было по-прежнему скосить сразу всех, пусть они там хоть гопака спляшут. Между тем «танцоры» не забывали посылать в их сторону стрелы и дротики.

– Придется им под ноги стрельнуть, – сказал Егор. – Может, доходчивей выйдет?

И он выстрелил, целясь так, чтобы не попасть в людей, но чтобы фонтанчики земли, выбитой пулями, были им хорошо видны. Однако и этот прием не возымел нужного действия. Дикари не сбавили бег и были теперь настолько близко, что легко уже просматривались цветные узоры на их широконосых и толстогубых лицах.

– Блямс! – жалобно выкрикнул «богомол».

– В Блямса попали! – крикнул Плюх Забияке.

– Высунулся-таки! – рявкнула та и выпустила из «Никеля» еще одну очередь.

Двое «питекантропов» упали. Остальные, увидев это, притормозили.

– Что ты делаешь?! – завопил разведчик. – Ты их убила!

– А ты опять за свое? Целовать их пойти предлагаешь?

– Но…

– Не запряг. И не плачь сильно-то, я лишь ноги твоим любимчикам продырявила. Зато на других теперь глянь.

Оставшиеся десять «питекантропов» и впрямь теперь не только не бежали, но перестали и выпускать стрелы. Двое и вовсе закинули луки за спины. И все тревожно поглядывали в сторону спрятавшейся троицы, а потом, видимо, посовещавшись, подошли к пострадавшим соплеменникам, ухватили тех попарно за ноги – за руки и дружно двинули в сторону.

– Пора бы уже понять, – проворчала Забияка. – С теми, для кого аргумент – одна лишь сила, играть в добреньких и благородненьких – лишь дураками прослыть. Да самим, вон, страдать, – кивнула она на стонущего за одним из камней Блямса, из плеча которого торчала стрела.

– Ёхи-блохи! – подскочил косморазведчик. – А чего мы разлеглись-то?! – И бросился на помощь другу.

Глава 13

Рана у Блямса, с учетом его способности к регенерации, оказалась пустяковой, кость была не задета. Забияка переломила древко стрелы, и «богомол» не успел даже испугаться, как без предупреждения выдернула из его плеча обломок. Потом перебинтовала рану.

А потом как раз и стало смеркаться. По сравнению с резким переходом от света к темноте в прежней Зоне, такой, почти нормальный «вечер» казался непривычным и вызвал у косморазведчика нечто схожее с ностальгией. И сразу как-то потянуло в сон. Илона тоже стала позевывать. Блямс так и вовсе свернулся угловатым клубочком возле большого камня.

– Ничего себе, – подняла брови Забияка. – Улегся! Разве была такая команда?

– Он на правах раненого, – улыбнулся Плюх, увидев, как испуганно подскочил зеленый друг. – Лежи, лежи. До рассвета уже никуда не пойдем.

– Ежели он будет, рассвет-то, – буркнула Илона.

– Будет, – сказал разведчик и задумался, отчего на самом деле злится любимая. Не только ведь из-за того, что он испугался за жизнь «питекантропов».

Хотя в атмосфере общей нервозности, нависшей дамокловым мечом угрозы смерти, любой, даже мелкий конфликт, мог привести к нервному срыву. Это Плюх, разумеется, знал. Не только из уроков в Академии, но уже и по жизненному опыту. Но знал он также и то, что Илона – это не капризная девчонка, а опытный сталкер; в прошлом, к тому же, офицер, призванная охранять самого императора. Туда истеричных дамочек уж точно не брали. И Егору подумалось, что, скорее всего, увидев дикарей, любимая убедилась, что в Зоне кроме них самих остались еще люди. И она не могла не вспомнить об «имперцах», в первую очередь об отце. Какими бы ни были в последнее время их отношения, она ведь его все равно любила. И, конечно же, переживала за него.

Стало уже почти совсем темно. Плюх едва различал силуэт сидевшей чуть поодаль девушки.

– Ложись, – сказал он. – Я подежурю. Часа через три поменяемся. А когда рассветет, пойдем искать твоих.

– Что?!.. – вскочила Забияка. – А ну заткнись, командир хренов!