Учебники Судьбы. Один за всех

Он учил нас кататься на лошади!

Когда старый мушкетёр привёл меня на конюшню после завтрака, я думал, это новый повод поговорить насчёт правильного поведения мужчины. Но нет! Он вывел одного из коней и…

И мне до сих пор дико больно и стыдно. Не могу пока даже вспоминать это испытание. Они ломают меня, словно я пластилин. Словно из меня можно слепить хочешь мушкетёра, хочешь – каскадёра, ну а понадобится, так и шахтёра! Весёлая школа, нечего сказать! Даёт мне попробовать себя во всех сферах!

Всё! Я на боковую.

И пусть не будят меня до того, как пройдут синяки и зарастут плесенью душевные раны!

Машка Егорова

Она с ироничной усмешкой прошла мимо комнатушки, где постанывал, лёжа на соломе, Фил. Громко вздыхал, будто его только что притащили из средневековой комнаты пыток.

Вчера Фил весь вечер ходил гусём и думал, будто он единственный, кто догадался про второй Учебник. Есть много вещей, которые хорошо работают, но при этом не светятся. Для Фила же невозможно не выглядеть важным, если что-нибудь у него выходит лучше других. Машка тоже догадалась про «Трёх мушкетёров», но молчала, не подходила со странными вопросами к каждому из семи выкинутых в поле одноклассников.

Их расселили по одиночным комнатам, дали немного чёрствого хлеба и сухарей. Потом к каждому заходил здешний Смотритель, седой старичок в одежде мушкетёра. Видимо, он исполняет роль их отца, а они все – семь д’Артаньянов. Конечно, будет очень сложно проникнуться атмосферой новой книги. В ней же иная система координат. Вот и пришлось выслушивать длинную и скучнейшую вводную лекцию от дедушки-мушкетёра. Страшно представить, что самому Смотрителю надо было рассказывать её семь раз за вечер.

Но оно оправданно, если хочешь поменять систему взглядов. Эффект давления один на один куда сильнее давления на группу. Это Машка знала не понаслышке: мама часто устраивала ей воскресные втирания на кухне по поводу и без. Иногда она взывала к сочувствию и жалости: порой дочь проникалась настолько, что плакала из-за несчастной судьбы молодой женщины, ставшей матерью. Но всё чаще и чаще Машка просто копила внутри себя злобу, потому что чуяла нотки лицемерия. Мама лгала, чтобы обелить себя и очернить обидчиков.

Потому лекция не оказала никакого влияния на мировоззрение Машки. Вроде хорошо. Но для обучения магии Судьбы по второй книге это плохо. Она не так проникнется атмосферой Учебника!

Как же быть? Научиться заклинаниям хотелось. Они работают! Это проверил каждый ученик в «Школе Рока», и теперь уже сомневающихся больше не осталось.

В таких размышлениях она дошла до заднего двора усадьбы. Просто ей встретился Юрка и сказал, что именно там Смотритель ожидает её. Больше ничего не добавил. Страшно бледный он был, этот Юрка и помятый, будто после первой тренировки по боксу.

Отец д’Артаньянов, взвинченный и весь из себя ершистый, встретил её кивком головы и указал на лошадь, пасущуюся в загоне.

– Залезай!

Машка встала, оцепенев от неожиданности. Где она, а где лошадь! Да ей же целую лестницу надо, чтоб забраться на неё. А вдруг сбросит? Всё! Переломы и гипс!

– Я не умею! Я никогда не ездила верхом. Там высоко! Я не буду, вы что!

Машка включила истеричку. Это помогало, когда класснуха придумывала ей новые обязанности, а Машка отказывалась, и тогда класснуха шла к велеречивому завучу Тамаре Трофимовне, и она начинала оправдывать класснуху. И вот тогда Машка, понимая неизбежность перемен, включала истеричку.

Но здесь это не сработало.

– Никто не умеет. Но без этого здесь не прожить. И я говорю не только про Виртус, но и про весь Корвишв. Хочешь – не хочешь, а вам всем надо научиться хотя бы держаться на лошади.

– Ага, а ещё драться на мечах и варить волшебное зелье! – съязвила Машка.

– Насчёт второго не уверен, но первое – да, тоже придётся. Понимаю, что там, снаружи, это не Бог весть какие важные навыки, но вам жить и учиться тут, так что предлагаю не спорить, а переходить к первому уроку, дамочка.

Приняв неизбежное, Машка перестала спорить. Она всего лишь хотела узнать ответ на вопрос «Как?»

– Ты там у себя видела в цирке акробаток на шаре? – вдруг спросил Смотритель.

– Нет, – улыбнулась Машка. – Но читала про них в «Денискиных рассказах».

– Это газета такая?

– Нет, книжка. В школе проходили.

– Вот как на лошадь залезешь, вспомни эту книжку. Но у тебя проще задача: на шаре нужно всего лишь усидеть, а не устоять. Скажу сразу: нормально ездить ты сможешь только к концу года, и то если каждый день из дома в школу только верхом, а не пешком или в карете. Моя задача сейчас хотя бы научить тебя держаться в седле и кататься рысью, чтобы ты смогла сама до Виртуса доехать. Ну, вперёд, я подсажу.

Преодолев страх, Машка подошла к огромному животному. А вдруг лягнёт? Говорят, ударом копыта лошадь убивает. Но вроде коняшка стоит смирная. Глаза такие чёрные, ласковые и умные. Надо перестроить себя и поменять к ней отношение. Она друг, а не опасность. Даже Фил катался на ней и выжил. Правда, сейчас лежит и вздыхает. Но это же Фил в конце-то концов!