Учебные часы

— Зачем?

— Я выиграл, а это значит, что я собираюсь прижать тебя к мату, и тебе это понравится, так что нам нужно выбрать дату.

Она недоверчиво открывает рот.

— А теперь садись и выполняй задания, Джимми.

Глава 21

«Я симулировала почти каждый оргазм, который у меня был, так что я уверена, что смогу притвориться на этом трагическом свидание вслепую».

Себастьян

Не знаю, как я оказался возле дома Джеймсон, на ее улице. На ее лужайке. На крыльце, у входной двери. Но милостью Божьей, Вселенная решила оказать мне услугу, и впервые за все мои студенческие годы, занятия закончились поздним утром.

Тренировка закончилась рано. Мне не нужно работать.

Автобус отправляется поздно.

И вот я стою на крыльце Джеймсон, подняв руку, чтобы постучать.

Я коротко стучу и жду. За дверью слышны приближающиеся шаги, я выпрямляюсь во весь рост, приклеиваю на губы улыбку и жду, пока отопрут замки. Ручка поворачивается. Дверь приоткрывается и появляется легкомысленное хихиканье.

Это не Джеймсон.

Моя улыбка исчезает, но я быстро прихожу в себя.

— Эй, Сидни. Как жизнь?

Я засовываю руки в карманы своей легкой зимней куртки и подпрыгиваю на носках.

— Оз! Привет! — восклицает Сидни, с совершенными светлыми волосами, сиськами и с возбуждением. — Ты получил мое сообщение? Я написала тебе!

Да ни хрена. Десять сообщений, все раздражающие и все без ответа. Я пытаюсь изобразить удивление.

— Ты написала мне! Странно. Мне ничего не приходило.

Ложь, ложь, ложь, и она слетает с моего языка свободно.

Она морщит свое сильно накрашенное лицо в гримасе.

— Серьезно? Черт возьми. Должно быть, что-то не так с моим телефоном. Нужно будет проверить его.

— Да, хорошая мысль. Так что… — я перехожу к делу. — Джеймсон дома?

— Джеймсон?

— У нас не было никаких планов, но я подумал, что мы пойдем в библиотеку или типа того.

Преимущественно или типа того.

Что угодно.

— Ее здесь нет, и я не знаю, когда она вернется, но я свободна. — Сидни застенчиво крутит белокурый завиток и перебрасывает его через плечо. — Пойдем, купим мороженого. Повезло тебе! Будет весело.

Ура, повезло мне.

Я бездействую, размышляя, стоит ли мне пойти за мороженым или нет, пока Сидни проскальзывает внутрь, появляясь через несколько секунд с курткой и сумочкой, как будто все было улажено.

Дерьмо.

Она поворачивается на каблуках, прощается с кем-то в доме, закрывает за собой дверь и выходит на крыльцо.

— Эллисон, мы с Озом идем за мороженым! Если Джеймс вернется, скажи ей, что когда-нибудь мы вернемся! — Или нет, я почти стону.

Потому что меньше всего я хочу, чтобы Джеймсон узнала, что я снова встречался с ее чертовой соседкой. Я ни черта не знаю о женщинах, но знаю, что если она услышит об этом, то у нее создастся неверное представление.

Сидни тащит меня к моему грузовику, грузовику, за который я работал как проклятый и полностью расплатился в прошлом месяце, с восторгом запрыгивая на пассажирское сиденье.

В спешке, чтобы как можно скорее закончить эту встречу с мороженым, я сокращаю время поездки. Заказываю шоколадный рожок с посыпкой. Запихиваю его в себя на ходу. Возвращаюсь в грузовик. Возвращаюсь к дому Джеймсонс невероятной скоростью, в то время пока соседка Джеймсон болтает без остановки рядом со мной.

Трогает мою ногу. Хихикает. Изо всех сил старается быть смешной и вовлечь меня в разговор.

Вместо того, чтобы затягивать нашу поездку, я высаживаю Сидни на ее переднем дворе, прежде чем достичь дна моего мороженного.

Если она и замечает суету, то слишком вежлива, чтобы показать это, и все время улыбается до тех пор, пока мы не останавливаемся перед домом.

— О, смотри! Джеймс вернулась!

О, супер.

Сидни выскакивает прежде, чем я успеваю возразить, открывает водительскую дверцу, дергает меня за руку и вытаскивает наружу.

— Зайди, поздоровайся.

Каждый шаг по дорожке напоминает марш на мою казнь с цементными блоками, прикованными к лодыжкам. В моем животе образуется узел, и я чувствую…

Я пытаюсь точно определить, что я на самом деле чувствую, и… это дерьмо.

Я чувствую себя дерьмово.

Мне плохо.

Мы уже на крыльце, и Сидни входит в парадную дверь, болтая без умолку. Я медлю, ноги приросли к бетонным ступенькам крытого крыльца, не желая идти дальше.

— Ты не войдешь? — спрашивает Сидни. Она придерживает сетчатую дверь открытой, когда замечает, что я не вошел в дом вслед за ней.

Я качаю головой. Отрицательно.

— Мне пора идти.

— Но… — пауза. — Мне позвать Джеймс?

Нет.

— Конечно.

После ее исчезновения, в тускло освещенной гостиной слышны голоса, несколько дверей открываются и закрываются, и появляется…

— Джим.

Она стоит у двери, держась за дверной косяк.

— Привет.

Первое, что я замечаю в Джеймсон, это то, что ее волосы распущены, ниспадают на плечи, немного растрепанные и спутанные, как будто она ехала с опущенными стеклами. Это сексуально.