Учение Огня. Введение в Живую Этику

Саровский, Святой Николай и Святой Георгий когда-то были лучшими друзьями в жизни, во всех

радостях и трудных днях. Также католики никогда не забывали своих великих святых Терезу

Испанскую, Жанну д’Арк, Франциска Ассизского и других святых, которые, как они полагали, не

оставят их без духовной помощи, так же как Иисус Христос или Богоматерь.

58

Но только Восток, и особенно Индия, в действительности понял и смог сохранить сокровенное

понятие Духовного Учителя.

Для восточного человека эти Высочайшие Образы, Великие Души — Махатмы — являются

высочайшими вершинами эволюции, Огненными Существами, одаренными космическими силами, принадлежащими к неведомому Роду Света, но в то же время самыми реальными, самыми

близкими, самыми дорогими, они сияют в святая святых его сердца, невидимо руководят и

помогают ему, и свою любовь к ним он хранит сокровенно.

«Можно спросить мальчика-индуса — хочет ли он иметь Гуру? И не нужно будет слов ответа, ибо глаза мальчика выразят желание, стремление и преданность» (Агни-Йога, 205).

И к своим земным учителям, которые первым заданием считали пробуждение в ученике

духовного сознания, индийцы в древности относились с величайшим уважением, почитая в них

отражение Высочайшего Образа. Получив знания в ранней юности, человек оставался под

духовным влиянием своего учителя всю жизнь, если, конечно, впоследствии не опередил его

благодаря своим врожденным духовным способностям.

Нельзя отрицать, что и в Европе у выдающихся людей были этически высокие земные учителя

или духовные руководители жизни. Только наша материалистическая эпоха, избегающая всего

духовного, свела понятие учителя до простого преподавателя гуманитарных и технических

дисциплин.

«Чем больше Гуру, тем больше мы сами, но и эта простая истина с трудом вмещается в

сознание людей. Вся история человечества свидетельствует о том, что все великие исторические

лица, вожди и философы — все они имели своих Гуру, водительство которых сделало их гигантами

духа и жизненного подвига» (Письма Елены Рерих, т.1, 7.01.31).

Например, разве мастера искусства Возрождения смогли бы столь совершенно выявить свои

замечательные способности, если бы не прошли обучения у выдающихся художников, которые

терпеливо старались открыть и воспитать своеобразные свойства таланта своих учеников, и, возможно, дать им, кроме эстетического образования, основы широкого мировоззрения. Но что мы

видим в наши дни в академиях художеств, где молодой художник воспитывается на «массовой

продукции»?

Также древние мыслители конструировали или создавали свои системы не субъективно, как

теперь принято на Западе, но под руководством своих учителей проходили настоящий курс

обучения или исследования истины. Вспомним, с каким благоговением и почитанием Платон

говорит о своем учителе Сократе или пламенный Апостол Павел о Гамалииле, у ног которого он

сидел в юности, или великий правитель Перикл о философе Анаксагоре. Даже у великих Учителей

Христа и Будды, которых можно считать космическими духами, были в молодости высокие земные

учителя.

Но только в Индии, как мы уже замечали, духовный учитель понимался в народе в широком

смысле, как основной стимул высшего развития духа. Там не отделяли преподавателя наук от

духовного воспитателя. Именно наоборот, там не могли представить, что учителя не были бы и

высокими этическими авторитетами, которые уже прикосновением своей личности, своим

примером стремились преобразить сущность учеников.

Древние Упанишады выдвигают высокий идеал земного учителя. Если человек не

соответствует духовно-этическим требованиям, он не может стать учителем. Ведь важно не столько

59

то, чему он учит, как то, что он излучает мудростью своего разума и жизнью.

Вот почему в Индии с древних времен уважали и прислушивались только к тем учителям и

мыслителям, которые старались воплотить свои идеи в трудах жизни.

Древний китайский пилигрим И Цзин начертил общий образ индийского учителя: «Он был

добропорядочен, он учил астрономии, географии, математике и науке календаря. У него был

музыкальный слух. Он умел столярничать. Он никогда не был бездеятелен и никогда не уставал. Он

всегда был спокойным, уравновешенным и беспристрастным. Шестьдесят лет он был способен

ежедневно читать святые тексты. Для своих учеников он был матерью, для других учителей он был

отцом».9

Такой высокой, всесторонней образованности, знания и этической силы требует от земного

учителя и Живая Этика. Немыслимо, чтобы настоящим учителем можно было назвать человека, который не стремится применить в жизни каждую крупицу научных знаний.

Настоящим учителем можно назвать только того, кто предлагает ученику духовный хлеб, собранный из опыта открытий среди трудностей жизни, кто старается настроить его душу, ибо в

нем самом звучит «божественный лейтмотив», кто огнями своего сердца дает сильнейший импульс

труду совершенствования и жизненного служения ученика.

Посмотрим на линию человеческой эволюции.

Как известно, большинство людей живут, отдавшись на волю случая, «плывут по течению». Их