Учение Оригена о Святой Троице

Различие между конечным и бесконечным в системе Плотина сводится к основной противоположности между единым и многим."Как (произошло) из единого многое?" ¹ — таков основной вопрос в учении Плотина. В каком направлении следует искать определения первого начала? Для Плотина этот вопрос решается не только тем, что единица предшествует всем числам, ² но и высоким значением единства в самом бытии. Все сущее существует настолько, насколько сохраняет свое единство; что лишается единства, то погибает. ³ Таким образом, начало всего существующего должно быть единым. К такому воззрению на первое начало приходил уже Филон, но за Плотином остается то преимущество, что он остался верен этому воззрению до конца. Разделяя с Филоном мысль о непознаваемости первого начала, ⁴ Плотин пытается уяснить его отрицательным путем и, следуя указаниям своего основного

1) Ср. Thomasius, Origenes. N"urnberg. 1837. SS. 334–342. . Владиславлев, Философия Плотина. СПб. 1868. стр. 65–107. — Plotin. Enn. 3. lib. 9. n. 3; ed. Kirchhoff. vol. 1. p. 128. ;

2) 5. 3. 12; 2, 367. , ' .

3) 5. 5. 5; 2. 23. ' . 6.9. 1; 1.78. … … .

4) 5. 3. 14; 2. 370. , … . , .

22

взгляда, отрицает твердо, без колебаний, все определения, несогласные с ним.

Оба понятия, из которых слагается формула"первое начало — единое", у Плотина получают самый полный и строгий смысл. В самом понятии о начале дана и та мысль, что оно, как начало всего, не имеет начала. ¹ Этим определением первое начало ставится вне всякой зависимости от чего-нибудь другого. Оно должно быть, безусловно, самодостаточно. ² Оно не обязано ничему не только бытием своим, но даже самым незначительным его определением: все в едином, и ничего для него вне его. Поэтому в нем немыслимы никакие стремления, никакие потребности и даже никакие отношения к чему-нибудь. ³ Плотин в этом отношении дал следующее в своем роде грандиозное определение первого начала: оно выше, чем самая самодостаточность; в нем все нуждаются, а оно не имеет нужды даже в самом себе. ⁴По–видимому, не было никакой возможности удержаться на высоте такой абстракции, и сам Плотин становится в противоречие с самим собою, утверждая, что первое начало не должно быть мыслимо в отношении к чему бы то ни было другому: как начало, т. е. причина, оно стоит в логическом соотношении с своим следствием, — с тем, что от начала зависимо. Это возражение Плотин отклоняет, выставляя требование, чтобы мы рассматривали отношение причинности как нашу собственную характеристику, а не как признак первого начала: ⁵ мы стоим в причинной зависимости от него, а не оно находится к нам в отношении причины к следствию.

Столь же последовательно Плотин разъясняет и понятие"единое". Первое начало едино не в смысле только единства

1) 6. 8. 11; 2, 160. . .

2) 5. 3. 16; 2, 373. . 6. 9. 6; 1, 86. .

3) 6. 8. 11; 2, 160. . 2, 161. . 6. 7. 40; 2, 143. 144. ' .

4) 5. 3. 17; 2, 374. . 6. 7. 41; 2, 145. , . 6. 9, 6; 1, 86. .

5) 6. 9. 3; 1, 83. , ' , ' .

23

предмета, но в смысле противоположности всякой множественности, всякому разнообразию. Единое должно быть безусловно просто, чуждо не только материальной, но даже и логической сложности: коль скоро мыслимо что-нибудь более простое, чем первое начало, оно перестает быть началом. ¹ Таким образом создается требование — мыслить первое начало под таким признаком, который не допускал бы никакого дальнейшего логического дробления. Равным образом это требование исключает всякую множественность в определении единого, хотя бы она зависела только от различия точек зрения на него. В этом отношении Плотин настолько последователен, что без смущения отрицает самые возвышенные представления о первой причине, оставаясь в уверенности, что единое превосходное, чем все, что только может придумать человек. ² По–видимому, для одного понятия сделано исключение — для понятия"блага"; но на самом деле Плотин дал ему такой оригинальный смысл, что оно без остатка разрешается в понятие начала или единого."Благо"не есть свойство единого, не характеризует какой-нибудь определенной стороны в первом начале, а тождественно с ним самим; ³оно — благо не в том смысле, что оно сознает высочайшие свойства своей природы и как бы чувствует себя блаженным: единое — благо не для себя самого, а для других.⁴ Слово"благо"у Плотина утрачивает свой естественный, нравственный смысл и получает метафизическое значение: единое потому благо, что все от него зависят, а

1) 2. 9. 1; 2, 33. , … . 5. 3. 16; 2, 372. , , ' .

2) 1. 8. 2; 2, 389. .

3) 5. 5. 13; 2, 32. … ' , , . , . 2. 9. 1; 2, 33. … , , , , . 1.7. I; 2, 431. , ' .

4) 6. 7. 41; 2, 145. ' , . 6. 9.6; 1, 87. , .

24