Ученик

– Слушаюсь, ваша милость, – зажав деньги в кулаке, Урс поклонился. "Не болтай" – вызвало недоумение, но он решил не переспрашивать. В любом случае ему как и раньше придется внимательно следить за собой, чтобы не сказать лишнего.

– Диш, сюда, – позвал капитан и в дверях вырос давешний конвоир. – Отведи сопляка в канцелярию. Скажешь начальнику, чтобы подписал с ним контракт, а я подумаю к кому его определить в ученики.

 * * *

Проблевавшись в отхожем месте до желчи, Урс вытер рукавом влажный, слюнявый рот. С опаской прислушиваясь к ощущениям, постоял некоторое время над вонючей дырой в полу. Голова по-прежнему раскалывалась от боли, знобило, однако освободившийся от выпивки желудок, похоже, успокаивался. Хорошо, что прежде чем началась рвота, Урс проснулся. В детстве он слыхал истории о пьянчугах, захлебнувшихся во сне собственной блевотиной. Брр, мерзкая смерть, ничего не скажешь. Зато теперь можно было спокойно возвращаться к себе в комнату, досыпать.

Паренек выбрался на свежий воздух и побрел к бараку. Вскоре он лежал на кровати, в комнате, которую еще утром считал тюремной камерой. Боль потихоньку уходила, тело расслабилось. М-да, день выдался тяжелым, а ночь, благодаря выпивке, купленной новым товарищам, обернулась настоящими мучениями. Вспомнив, как его четверть часа назад выворачивало наизнанку, Урс поежился. Никогда ранее он так не напивался и впервые прочувствовал на себе, чем может обернуться дружеское застолье. На память пришел покойный отец, который зачастую возвращался домой, едва держась на ногах, и не мог подняться к себе без посторонней помощи. Впрочем, несмотря на любовь к пиву и вину мастер Петер отличался тем, что, будучи пьяным, безропотно сносил любые попреки недовольной жены.

Не удержавшись от вздоха при мысли о погибших родителях, Урс перевернулся на другой бок. Чтобы не думать о прошлом, начал перебирать события минувшего дня. Чего-чего, а страха за сегодня он натерпелся предостаточно. Вспомнил, как в канцелярии старший писарь спросил, есть ли у новичка какие-нибудь бумаги, удостоверяющие личность? Момент был опасный…

Стараясь держаться как можно увереннее, Урс вытащил из-за пазухи собственноручно заполненный пергамент. Бросив взгляд на строчки, явно вышедшие не из-под пера каллиграфа, начальник канцелярии заметно оживился. Паренька прошиб холодный пот, когда он увидел, с каким вниманием наемник изучает поддельную печать. Полные губы писаря кривились в презрительной усмешке.

– Негодная работа, – сказал он, подняв голубые глаза на вытянувшегося перед ним мальчишку. – Ты, наверно, в "родном" городе никогда и не был. Если заплатил за э т о, – "свидетельство, выданное магистратом города Вюнцера" легло на столешницу, – больше, чем четверть гульдена – тебя надули самым бессовестным образом.

Стараясь не дрожать, в который раз обмирая от страха, Урс молчал. В голове снова замелькали мысли о тюрьме и костре. Делая вид, что не замечает замешательства, охватившего новичка, заговорщически понизив голос, начальник канцелярии продолжил:

– У нас на Тупичковой, если подойти к нужному человечку, любую бумагу за гульден-два сварганят, а печати такие повесят, что и законника обманут. Хотя, если хочешь, чтобы все было сделано самым лучшим образом, скажем, на императорскую службу соберешься – тогда ко мне приходи, помогу…

Прервавшись, старший писарь самодовольно захохотал. Брылястые щеки задрожали, налились румянцем. Вдоволь насмеявшись, "мертвоголовый" вытер увлажнившиеся глаза тыльной стороной ладони. Пробормотал "шучу, шучу" и придвинул к себе готовый контракт, который один из его помощников положил на край стола. Взял в крепкие, сильные пальцы гусиное перо.

– Повезло тебе, парень, – сказал старший писарь, – что император Максимиллиан даровал нашему Цеху право принимать людей любого звания и под именем, коим человек сам назовется. Ибо от нас на небеса путь короткий, а там уж Господь разберет, кто ты… Ну, так как тебя записывать? Какое твое настоящее имя-прозвище? Откуда родом?

Урс открыл рот, закашлялся.

– У… Ульрихом Вахшером, вашмилсть, – хрипло сказал он. – Из Вюнцера я, подмастерьем у медника работал.

В ответ раздалось презрительное фырканье. Кончик пера окунулся в чернила, и писарь быстро, но аккуратно вывел на пергаменте названное имя…

Всё когда-нибудь заканчивается, и новый ученик славного Цеха Мертвой головы вскоре оказался в окруженном крепостной стеной дворе Дома. В левой ладони был зажат серебряный, полученный у казначея отряда "соплячок" – гульден, полагавшийся новичку при поступлении, а в правой Урс держал подписанный контракт. Наконец-то все переживания остались позади, и можно было перевести дух.

Диш, продолжавший сопровождать Урса, быстро объяснил новичку, что перво-наперво нужно позаботиться о пирушке для товарищей по отряду. Чем больше ребят сможет выпить за здоровье Ульриха, тем легче ему придется на новом месте.