Ученик афериста (СИ)

— Пропустите миссис Галлагер и прекратите орать, — холодно сказал я, застыв за спиной мракоборца.

Крепкий мракоборец повернулся ко мне с таким разъяренным выражением лица, словно готов был ударить меня по лицу.

— Альбус Северус Поттер, — представился, я взглянув на мракоборца сверху вниз. — Ко мне есть претензии?

Мракоборец смолчал.

— Не слышу.

— Ваш отец ждет вас.

— А вас ждет нераскрытое убийство Скорпиуса Малфоя, но что-то я не наблюдаю бурной деятельности. Ваша фамилия?

— Я выполняю свою работу и…

— Фамилия.

— Трэверс, — буркнул мракоборец.

Я ехидно улыбнулся.

— Я доложу отцу о том, что вы неуважительно говорите с волшебницей. Сомневаюсь, что хамство прописано в вашей должностной инструкции. Миссис Галлагер, прошу вас.

И распахнув перед ведьмой двери, улыбнулся. Миссис Галлагер смерила меня недоверчивым взглядом, но все же в ее взгляде явственно читалась благодарность. Взглянув на Трэверса напоследок, я тоже вошел в святая святых, в отдел, и захлопнул двери.

— Твой подчиненный хамил женщине в коридоре, — произнес я, сев в кресло напротив отца. — Я понимаю, работа нервная, но выглядело это отвратительно.

Отец, что-то быстро подписав, взглянул на меня сквозь стекла очков.

— Трэверс?

— Он самый.

— Не удивлен.

— Тогда почему он еще работает?

Отец снова что-то подписал, на этот раз, углубленно прочитав документ.

— Потому что он хороший мракоборец.

— Но фиговый джентльмен, — подмигнул я. — Впрочем, не мне учить тебя руководить людьми. Ты срочно хотел меня видеть.

Видимо, если бы я не напомнил, он бы так и думал, что я пришел потому что соскучился.

— Да, Ал, хотел, — отложив перо, сказал отец. — Не получилось вчера и…

И в дверь постучали.

— Мистер Поттер! — В кабинет заглянул мракоборец с трехдневной щетиной. Судя по выражению его лица, то, что он готовился сказать, было ему неприятно. — Нашли… парней покойного.

Я тихонечко рассмеялся.

— Отлично. — Отец и бровью не повел. — Заводи.

— По отдельности или всех сразу?

— А сколько их? — сконфужено спросил отец.

— Двадцать девять.

— СКОЛЬКО?

Я давился беззвучным смехом.

— И это только волшебники, — поддакнул я.

— И те, кто не сидит в Азкабане, — подтвердил мракоборец.

Отец был в ужасе.

— Позже, — отмахнулся он, хлопая глазами. И, только за мракоборцем закрылась дверь, он снова заговорил со мной. — Ты хотел вчера что-то обсудить, а я…

— Господи, папа, нашел время, — фыркнул я. — Я же сказал, все хорошо, не волнуйся.

— Точно? Уверен?

— Абсолютно, — подтвердил я. — Тебе есть чем заняться и кроме моего нытья. Вон у тебя в коридоре двадцать девять неопрошенных педиков сидит.

— Альбус! — возмутился папа.

— Ладно-ладно, не отвлекаю, — хмыкнул я и покинул кабинет.

Более бессмысленно потраченного часа за все это лето я и припомнить не могу. Зарекшись, больше не появляться на этом безумном этаже, я трансгрессировал, пока меня не спохватились допрашивать.

***

И снова на Шафтсбери-авеню было далеко не так тихо, как хотелось бы.

Желание тихонько просочиться в свою спальню и, плотно закрыв дверь, уснуть крепким сном, вмиг улетучилось, стоило мне услышать с прихожей знакомые голоса.

— Да, я был против вашего брака, — послышался низкий голос Луи. — Потому что не знаю, что должно быть в голове у двух людей, которые, едва закончив школу, сразу же бегут к священнику и просят их поженить. И я возмущен тем, что наши родители, Доминик, ничего не сделали с этим.

— Потому что они были только за, — заверила Доминик.

— Нет, они просто не умеют говорить тебе «нет».

— Резонно, — заметил Скорпиус. — Привет, Ал.

Но близнецы меня словно и не заметили, были слишком заняты пока еще мирным спором.

— И что, любовь ваша светлая не могла лет пять потерпеть? — не унимался Луи.

— Мы поженились по искренней любви и все тут, — поставила, как ей казалось, точку в споре Доминик.

— Милая, не ври брату, — закатил глаза Скорпиус. — Браком я планировал скрыть от семьи свою ориентацию, а Доминик получила бы в свою очередь титул, деньги и, в свое время, Малфой-мэнор.

Но, заметив, как расширились глаза Луи, поспешно добавил:

— Но потом мы действительно влюбились.

— Ты все-таки гей, охренеть можно, — несмотря на протесты Скорпиуса, перекрестился Луи.

— А были сомнения? — протянул я. — Кстати, Скорпиус, там, в министерстве, сейчас опрашивают твою армию любовников.

— Это ценная информация, Альбус, — сухо заметил Малфой.

Я упер ладони в спинку кресла и даже не попытался выдавить из себя улыбку.

— Вы с Доминик помирились, — заметил я. — Это здорово.

— Нет, я не прощаю людей, которые позволяют себе выбирать между мною и кем-то, пусть этим кем-то и оказался Луи, — улыбнулся Скорпиус. — Мы составляем завещание.

Вскинув брови, я только заметил свиток пергамента напротив Луи.

— И ты оставляешь все Доминик? — опешил я. — Серьезно?

Скорпиус и Доминик одарили меня ледяными взглядами.

— Иначе это все отойдет моей матери. А я скорее сожгу все, от этой квартиры и до замка в Альпах, чем отдам ей хоть кнат, — снисходительно ответил Скорпиус.

— Завещанию не поверят даже. Что вдруг оно так быстро и внезапно нашлось, — заверил я. — И тебе, Доминик, достанется лишь билет в родную деревню.