Читаем Ученик афериста (СИ) полностью

— Я нашел это в камине. Она откололась от каминной полки, — произнес я.

— Ну и?

По сути, Наземникус был прав, что посчитал меня в тот момент дураком. Но что-то не давало мне выпустить статуэтку из рук, что-то, что порождало в моей голове ряд вопросов.

— Почему она откололась от полки? Это же гранит, а не пластик.

— Хуевый гранит, — констатировал Флэтчер.

— Тогда почему мистер Малфой не приделал ее обратно? Это так сложно, произнести простое заклинание?

— Потому что не царское это дело, — фыркнул мой учитель.

Но я, задумавшись, закурил.

— Раз это не царское дело, почему домовые эльфы не приделали змейку на место?

— Потому что всем похрен, Поттер, на твою змейку.

— Потому что им сказали этого не делать, — протянул я, выдохнув сигаретный дым. — Иначе они бы починили полку, и никто бы не заметил того, что статуэтка откололась.

Наземникус подпер небритый подбородок рукой и уставился на меня взглядом ожидающего продолжения сказки.

Я встал с дивана и зачем-то начал ходить по кухне.

— Зачем Драко Малфой прятал статуэтку в углях? — спросил я. — Да, старый, именно прятал, потому что даже если бы статуэтка откололась сама по себе, она бы упала рядом с камином, но уж точно не в сам камин, под слой углей. И если он хотел прятать ее, почему не уничтожил заклятием? Но это ладно, зачем прятать отколотую статуэтку?

— Поттер, — громко сказал Наземникус.

Я обернулся.

— Проспись. Ты устал.

— Почему ты не слушаешь меня?

— Потому что ты несешь бред. Допивай портвейн и иди спать.

Я закатил глаза и послушно залпом осушил стакан.

— Поттер, — кликнул Наземникус, плюхнувшись в кресло. — А ты когда в последний раз ел?

— Давненько, — признался я. — С тех пор, как ты сказал мне искать кровь самому.

— Ты б поел, — посоветовал аферист, закурив трубку. — В моих интересах, чтоб ты был сыт.

— Почему?

— Потому что тогда я знаю, что ты не сожрешь меня.

Мое лицо посерело.

— Спасибо за безграничное доверие, старый.

— К твоим услугам, — кивнул Наземникус.

Поставив стакан на стол, я поднялся в свою спальню. Опустившись на низкую пружинистую кровать не раздеваясь, я прикрыл глаза.

Гранитная змейка покоилась на прикроватной тумбочке и в свете огарка свечи ее ониксовые глазки казались совсем живыми.

========== Глава 20. ==========

Примерно месяца три я жил спокойно и законопослушно. На Шафтсбери-авеню царила своя атмосфера с русалками, оборотнями и неупокоенным духом наркозависимого аристократа, в Паучьем Тупике царствовала запойная рутина, книжный магазин действительно «стал книжным», без запрещенных товаров из-под прилавка.

И меня это настолько умиротворило, что я начал всерьез задумываться о том, не поступить ли мне в колледж (чтоб не врать родителями лишний раз о том, что я получаю высшее образование). В принципе, идея колледжа была привлекательна со всех сторон: знания, студенческие будни, жизнь нормального парня, новые впечатления… ну и что там еще.

Тенденция волшебников получать высшее образование у маглов была отнюдь не новинкой, особенно после года так две тысячи десятого, когда министерство магии и премьер-министр кланялись друг другу, заверяя опять же друг друга в вечном мире и сотрудничестве, разумеется подальше от камер репортеров и в строжайшей секретности для маглов.

Находились и приверженцы данной тенденции, и ярые оппоненты.

— Нахрена? — вскинул брови Скорпиус, когда на «ежепятничном совете нечисти» был поднят этот вопрос. — Учиться у грязнокровок премудростей… зачем тебе?

— Для того чтоб найти работу потом.

— Узрите парня, который верит в то, что после колледжа найдет работу по специальности, — ехидно хмыкнула Доминик. — Феерический идиот.

Она полулежала на диване, распутывая пальцами влажные волосы, а рыбий хвост, переливаясь в свете торшера, музейным экспонатом возвышался на диванных подушках.

— Кстати, мисс Ланнистер, ты бы тоже подумала о высшем образовании, — напомнил я. — Особенно о магическом.

— Это еще почему?

— Потому что тебя возьмут куда угодно, из жалости к безутешной вдове лорда Малфоя.

Доминик закатила глаза.

— Все равно не понимаю, — протянул Скорпиус, сидя на полу по-турецки. — Почему ты просто не можешь пойти к отцу в Отдел Мракоборцев?

— Потому что Боже меня от этого упаси, — хмыкнул я. — Кстати, Скорпиус, а если бы ты не скопытился, куда бы ты пошел учиться?

— Нахрена? — повторил Скорпиус. — Я же лорд. Лорды по умолчанию умные.

— Пока все логично, — кивнул я. — Да что я вас слушаю, две недоучки, лучше спрошу эксперта в деле учебы в магловских колледжах.

Луи, закрыв холодильник, плюхнулся на кресло.

— Что я скажу о магловском колледже, в котором из меня делают врача? — лениво протянул оборотень. — Скажу, что это злоебучая трата времени.

Скорпиус зааплодировал.

— Но у меня нет выбора, — пожал плечами Луи. — Я оборотень, в магическом мире, таким как я работы не найти. Учебы, кстати, тоже. Поэтому призвание целителя меняется на… на кого я там учусь?

— Хирург, — напомнила Доминик.

— На хирурга, — кивнул Луи. — Но, честно, если бы я не знал, что проституция — максимум до тридцати лет, то нахрен учебу и медицину.

— И тебя это не смущает? — полюбопытствовал я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза