Ученик афериста (СИ)

Наземникус одарил меня насмешливым взглядом.

— Да на кой-черт ты мне сплющился, Поттер? Не переоценивай свою хилую очкастую тушку.

Я уселся на диван рядом с аферистом и, забрав у него стакан, сделал большой глоток.

— Знаешь, что самое печальное? — протянул я, стараясь особо не распробовать алкоголь очень сомнительного происхождения. — Что сейчас я в какой-никакой опасности, а единственный, кто хоть как-то может мне помочь — старый алкоголик, который считает меня тупее деревянного бруска.

Признание Наземникусу явно польстило, однако тот не спешил прослезиться и прижать меня к груди.

— Не драматизируй, Поттер. У тебя есть отец.

— Когда в последний раз я хотел его просить о помощи, он был занят куда более важным делом.

— Делом Малфоя?

— Делом Малфоя.

Наземникус едва заметно хмыкнул. Любил он, когда кто-то разочаровывался в работе Отдела Мракоборцев.

— А твоя шайка дружков на Шафтсбери-авеню? — напомнил Флэтчер. — Раз уж они прознали о твоей сущности, то…

— Каких дружков, старый? — иронично спросил я. — Призрак аристократического идиота слишком занят страданиями по поводу всего, что только можно, и близнецы: хитровыебанная вдова и самовлюбленный рыжий недоучка, которые спят и видят, как полежать под одним одеялом и не назвать это инцестом. Я лишний в этой тройке, как я могу им доверять до конца и уж тем более просить о помощи?

Аферист понимающе пожал плечами.

— Поттер, — мягко сказал он. — Я практически уверен, что Моран не убьет тебя на следующий же день. Кончай думать о грядущей могиле, уверен, тебе есть чем заняться.

— Например?

— Ну, еще недавно ты дал волю интеллекту и пытался связать воедино статуэтку с камина и причину смерти Скорпиуса Малфоя, которую вычитал пару недель назад в заключении из архива отдела своего папаши, — закатил глаза Флэтчер.

— Мне показалось, или я чую сарказм? — вскинул брови я.

Наземникус забрал у меня бутылку.

— О нет, мой юный тупоголовый ученик, никакого сарказма. Это гены твоего папы-мракоборца, тут уж никак не попрешь.

Отмахнувшись от Наземникуса, я думал о другом. Стоит ли найти Морана и стереть ему память? Если и стоит, то насколько я рискую быть заколотым до того, как успею произнести заклинание. Насколько безопасно в Паучьем Тупике?

Или настало самое время воспользоваться фальшивым паспортом и поколесить по миру до тех пор, пока Моран не скопытится?

Наземникусу о своих тревогах я не сказал, хотя, конечно он все понимал. Старый, на удивление, был неглупым.

Отцу не расскажешь. Придется и поведать предысторию.

Соседи на Шафтсбери-авеню… разве что Луи. Однако, где гарантия, что через минуту о том, что сезон охоты на вампиров открыт, не узнает его любимая Доминик?

Знаете, в чем минус секретов? В том, что в случае форс-мажора помочь не сможет ни одна живая душа.

А вот мертвая, да с натурой стратега, скрытой за маской дурака… или дурака, прячущегося за напускной мудростью, могла бы дать дельный совет.

***

Честно говоря, я иногда ловил себя на мысли о том, что мертвый Скорпиус счастливее живого. В чем-то Луи был прав, когда говорил, что Малфой — это большой одинокий ребенок, по крайней мере при жизни он точно был таким. Сколько у него было радостей при жизни?

Идиотские выходки, любимая девушка и пагубные привычки.

Три фактора явно не перевешивали явные жестокие реалии: постоянные конфликты с отцом, вечная грызня с меняющимися мачехами, зависимости, наша неустойчивая дружба, родственники, которые ждут от него достижений. И это только о том, что я знаю. А сколько он еще скрывает?

В последнее время Скорпиус Малфой выглядел и чувствовал себя явно счастливее, чем при жизни, взять хотя бы радость тому, что он научился брать в руки предметы, а не проходить сквозь них. Радость мелкая, казалось бы, даже ничтожная, но, надо признать, тогда я даже восхитился своим заклятым другом — тот умел видеть счастье даже в крохотных вещах.

Я действительно хотел бы выслушать, как бы повел себя на моем месте Скорпиус в противостоянии с обозленным контрабандистом. Уже даже репетировал в голове пояснение, в котором не было ни намека на наркоторговлю, как оказалось, в квартире Скорпиуса не было.

В гостиной, взобравшись на диван с ногами, сидела Доминик и что-то старательно рисовала чернилами в большом блокноте.

— У тебя перепуганное лицо, — заметила она, не отрываясь от рисования. — Тебя снова в подворотне избил первоклассник?

— Очень смешно, — протянул я, вытащив из уха кузины наушник. — Долго репетировала эту шутеечку? Ладно, не перегружай мозг, лучше скажи, где твой белобрысый муж?

Макнув перо в чернильницу, Доминик пожала плечами.

— Совсем не знаешь? Да что ж ты за жена такая? — вздохнул я.

— С утра исчез. Думаю, вернулся в мэнор, он часто почему-то там, — отрезала Доминик. — А зачем тебе Скорпиус?

— Хочу ему напомнить, какая у него чуткая и отзывчивая супруга. Давай, рисуй дальше фаллос, не буду мешать.

— Это Пизанская башня! — прорычала Доминик, ткнув меня под ребра. — И это просто такой ракурс.

— Это просто у тебя руки из жопы, — констатировал я. — Все, ухожу-ухожу.