Ученик Бешеного

Несмотря на внешнюю серость, можно сказать, даже убогость, Аристарх Петрович был человеком хитрым, весьма изворотливым и довольно прижимистым. Не то чтобы жадным, скорее бережливым, впрочем, как всякий, кому, особенно в детстве и юности, выпало испытать на собственной шкуре нужду и лишения. Если приходится с трудом сводить концы с концами, чтобы выжить до очередной зарплаты, поневоле начнешь считать каждую копейку, откладывая сэкономленную на черный день.

А потому, всерьез заинтересовавшись письмом инвалида–изобретателя из далекого сибирского города, Аристарх Петрович решил лично повидаться с ним, чтобы хоть как-то оценить, насколько реально воплотить его изобретение.

Естественно, тратить личные деньги не хотелось, а потому Молоканов воспользовался удачной оказией: заморочив голову своему непосредственному начальнику, Аристарх Петрович сумел оформить себе командировку в Сибирь, для того «чтобы на местах проверить, правду ли пишут простые люди».

Нужно заметить, что такие командировки были весьма утомительными и не приносили никаких «прибылей», но для «галочки» ездить было нужно. И прежде всего конечно же руководителям отделов, что являлось для них едва ли не обязанностью.

Подкинув начальнику идею своей поездки, Аристарх убивал сразу двух зайцев: во–первых, ехал по личным делам за государственный счет, а во–вторых, зарабатывал очки перед собственным шефом, освобождая того от нудной повинности.

Потому-то, имея на руках командировочное предписание, Молоканов был встречен местными чиновниками на самом высоком уровне: как-никак, сотрудник Администрации Президента страны — это вам не хухры–мухры!

Аристарх Петрович покинул убогую квартирку сибирского инвалида с подписанным Водоплясовым протоколом о намерениях, в котором был параграф о неразглашении ни содержания данного документа, ни каких-либо подробностей самой сущности изобретения.

Честно говоря, именно ради этого он и состряпал сей документ, чтобы получить гарантию на время поисков денег.

Молоканов, сидя в служебной «Волге» главы местной администрации, размышлял над единственной, но самой тяжелой проблемой: где взять миллион зеленых?

Да и времени, чтобы достать эту сумму, у него был, согласно протоколу, только месяц. Один месяц!

Много это или мало? Порой месяц может длиться целую вечность, а порой, как в данном случае, тот же месяц напоминает шагреневую кожу, придуманную великим Бальзаком, которая с каждым днем все сжимается и сжимается.

В экстремальных ситуациях мозг человека работает с большей отдачей, чем в нормальном состоянии. Аристарх знал это, потому и загнал себя в столь жесткие условия. Начать сбор необходимого миллиона он решил с одного периферийного коммерсанта, который, как будто для его, Аристарха, удобства, обитал тоже в одном из сибирских городков.

Как говорится, на ловца и зверь бежит!

За несколько месяцев до этой поездки Молоканов наткнулся на челобитную, давно пылившуюся среди входящих документов.

Жаловался один сибирский бизнесмен, некий Михаил Уфимцев, которого глава местной администрации в буквальном смысле задушил налогами, «перекрыв кислород» его бизнесу.

Чисто по наитию Аристарх сообразил, что этот бизнесмен может пригодиться в будущем, а потому лично написал ему, что постарается сделать все возможное, чтобы помочь развитию его бизнеса.

Всерьез озаботившись воплощением в жизнь изобретения Водоплясова, Молоканов сразу вспомнил об обиженном бизнесмене и при первой же возможности организовал грозное письмо мэру того городка, где проживал Михаил Уфимцев. Прошло некоторое время, и Аристарх Петрович получил благодарственное послание от счастливого бизнесмена, в котором тот заверял его в «вечной дружбе» и намекал, что его неоценимая помощь будет вознаграждена при первом же обращении.

Чтобы выжать максимум пользы из сложившейся ситуации, Молоканов, еще находясь в Омске, организовал утечку информации о том, что маленький сибирский городок вскоре навестит с инспекционной проверкой сотрудник Администрации Президента. И, не откладывая дело в долгий ящик, Аристарх Петрович действительно отправился туда на служебной «Волге» губернатора в сопровождении милицейской машины с мигалкой.

Вся эта ВИПовская мишура вызвала такой ажиотаж в администрации маленького городка, что на въезде его встречал сам мэр, который, по русскому обычаю вручив «хлеб–соль», первым делом предложил посетить лучший ресторан в его владениях.

Ситуация напомнила Молоканову бессмертную комедию великого Гоголя «Ревизор», что привело его в еще более бодрое расположение духа.

Как бы невзначай, мимоходом, но с многозначительной интонацией Молоканов поинтересовался у главы городка:

— Скажите, уважаемый Сидор Владимирович, будет ли на этом обеде присутствовать мой приятель Миша Уфимцев? — Он специально назвал его «приятелем» и демонстративно фамильярно «Мишей».

Этот невинный, казалось бы, вопрос вызвал у собеседника настоящий шок, с которым тот, однако, быстро справился, заверив москвича:

Конечно, будет! — И подобострастно добавил: — Хотелось вам сюрприз сделать, но вы меня опередили.