Ученик философа

— Ну так не заражайте меня, ради бога. Джордж не видится со мной, когда я простужена, он меня просто терпеть не может. Наверное, он меня всегда терпеть не может, но при простуде это проявляется. Вы играете на пианино?

— Нет…

— Странно, почему-то ни один из моих джентльменов не играл на пианино.

— Мне надо идти.

— Где Стелла? Пора бы ей вернуться, присоединиться к общему веселью.

— Я не знаю, где она. Она мне нравится.

— Она боится Джорджа.

— Как и я!

— Мне очень хотелось бы поехать на юг, к Средиземному морю, в Италию, в Грецию, все равно куда. Я никогда не выезжала из Англии, несколько раз была в Лондоне, тоже мне. Я когда-то держала собранный чемодан, вдруг какой-нибудь удивительный возлюбленный явится, прекрасный принц, я мечтала о нем, богач, добрый и милый, и я бы любила его так, как его раньше никто никогда не любил, несчастный человек, а я бы сделала его счастливым.

— Почему бы вам не бросить Джорджа, от него вы все равно толку не добьетесь, а так сможете поехать куда-нибудь и…

— Начать новую жизнь! Вы родились богатым, вам все просто, вы думаете, можно вот так взять и уехать, для вас есть другие места, вы в любом месте будете кем-то, вы видимы, существуете, вы можете заводить друзей, быть с людьми по-настоящему. А если я уеду отсюда, то умру в каком-нибудь углу, высохну, скукожусь и умру, как насекомое, и всем будет наплевать, никто даже не узнает.

— Не говорите так… все можно изменить… если б я мог вам помочь…

— Не можете. Не говорите пустого, неправды. Я… так вот… со мной покончено…

— Если б вы могли поговорить с Уильямом Исткотом, только он умер. Он был хороший человек.

— Если б я была богата, я бы тоже была хорошая.

— Но вы и так хорошая… то есть…

— Не говорите глупостей. Вы хотите добра. Вы всегда смотрели на меня добрыми глазами, словно взглядом говорили что-то.

— Вы правда сестра Перл Скотни?

— Кузина. И Руби. Но они не хотят этого знать. Мадам Диана. Руби, Перл и Диамант — рубин, жемчуг и алмаз. Все — фальшивки. Цыганские дочки.

— Вы правда думаете, что Джордж и эта девушка…

— Да черт с ней. И с вами. Не знаю.

— Диана, мне нужно идти.

— Я вас не приглашаю заходить. Джордж обещал меня убить, если я хоть как-то буду общаться с вами и другим его братом. О боже, если б я только могла говорить с людьми, если б мне можно было хоть кусочек счастья, обычную жизнь…

Слезы тихо закапали из ее маленьких, тоскливых, словно у собаки, глазок. Она медленно опустила веки, пытаясь выжать еще больше слез.

Вдруг Диана открыла глаза, и слезы исчезли, словно втянулись обратно. Она вскочила, запутавшись одним черным каблуком в узорчатой шали.

— Что такое?

— Это Джордж. Он пытается вставить ключ в замок. Скорей, скорей!

Диана вцепилась Тому в запястье, вокруг которого не сходились ее короткие пальцы, и потащила на лестничную площадку, где сдвинула в сторону дверь большого встроенного шкафа. Она оттолкнула в сторону несколько платьев, висевших на металлической трубе, и получилось пустое пространство, куда неловко ввалился Том. Диана шепнула:

— Он всегда идет в туалет, как только приходит. Я включу радио, выйду на лестничную площадку и кашляну, тогда бегите…

Она задвинула дверцу шкафа и исчезла.

Том машинально поправил платья, разместив их перед собой и вжавшись в заднюю стенку большого шкафа. Собственные ноги, торчавшие из-под платьев, казались Тому огромными. Он протянул руку и слегка отодвинул дверцу. Ему было страшно и стыдно, а потому очень неприятно.

Радио снова заиграло, довольно громко. Том услышал, как внизу открылась дверь. Джордж поднимался по лестнице, а Диана ему что-то говорила. Джордж вошел в гостиную. Прошла минута или две, но он, кажется, не собирался идти в туалет.

Одежда Дианы была не такая, как у Джуди Осмор. Одежда Дианы отдавала затхлостью, нуждалась в стирке и чистке, пахла застарелым табачным дымом и старой косметикой, давно вышедшей из моды, старой пудрой, старой губной помадой, старым кремом для лица, старым колдовством, дряхлой магией. У Тома засвербело в носу, захотелось чихнуть. Потом радио выключили.

«Он знает», — подумал Том. Но теперь он слышал тихий разговор Дианы и Джорджа. Сосредоточившись, он мог бы разобрать слова. Нужно вылезать из шкафа, подумал Том; если Джордж найдет меня тут, среди этих платьев, я этого не вынесу, это испортит мне всю жизнь! Он отодвинул дверцу и очень тихо шагнул из шкафа. Дверь гостиной была закрыта, голоса все звучали, Том шаг за шагом подвигался к двери квартиры, которую Диана оставила открытой. Он уже воображал, как будет красться вниз, тяжело опираясь на перила, медленно и осторожно ставя ноги на ступеньки, потом дверь на улицу и свобода. И тут он сообразил, что оставил плащ и шляпу на полу в гостиной.

Том пресек первый порыв — бежать. Бежать теперь было нельзя. Может быть, Диана увидит и спрячет ужасные улики, но вполне вероятно, что и нет. Он подумал: ей будет хуже, если Джордж увидит их, когда я уйду, теперь нельзя уходить, нужно повидаться с Джорджем, нужно сойтись с ним лицом к лицу и попытаться объяснить, Боже, зачем я сюда пришел! Я только и делаю, что порчу людям жизнь…