Ученик касты глубин

Я смотрел на пришлых, но боковым зрением заметил, как поворачивается ко мне Ситу, как вытягивается лицо у обернувшегося Наставника.

— Так что давай, — набрав нового воздуха, продолжил рвать голосовые связки я, — ты в праве! Давай посмотрим, кто кого!

Меж тем Телуа уже погрузили, сейчас с рук на руки передавали на чужую пирогу Айху. Она вывернулась, укусила одного из воинов за руку, вызвав на борту весёлый смех.

— Отец! Отец! — завопила она.

Бац! Звонкая оплеуха прервала её крик.

Рваноухий нахмурившись оглянулся на происходящее, что-то крикнул своим, отдавая распоряжения, затем обернулся вновь ко мне.

— Ну что ж… — обнажил он в улыбке все свои тридцать два зуба.

В груди затеплилась надежда… И тут же сдохла: те, кто был в лодке, вдруг закричали, указывая своему главарю куда-то в сторону нашего острова.

Я дёрнул головой, позволив лишь мельком оценить обстановку. От далёкого пляжа рядом с рыбацкой деревней отваливала большая пирога. Лодка наших воинов.

«Чужой» тоже заметил, недовольно дёрнул головой.

— Что ж, щенок, похоже, тебе повезло… В другой раз!

— В этот! — заорал я, сатанея.

— Извини, — ухмыльнулся он. И вдруг словно поинтересовался. — А ты чего так разгорячился-то?

— Это! Моя! Женщина! — чуть ли не срывая связки, крикнул я, указывая рукой на Руйху.

— Вот как? — оглянулся мужик на мою подругу, что уже тоже была на борту. — Ну прости, — издеваясь, он развел руками и даже изобразил какой-то намёк на поклон, — теперь это уже моя женщина!

— Сто-о-ой! — забываясь от ярости, заорал я.

Пришлый шагнул в лодку, обернулся. Его гребцы уже отталкивали лодку от берега.

— А ты догони! — новая ухмылка перекосила его лицо.

Бум-бум-бум-бум.

Я кулём осел на борту лодки. Плечи безвольно обвисли, расслабленные руки упали на колени, голова свесилась на грудь.

Вдо-ох-выдох-х. Вдо-о-ох. Вы-ы-дох-х-х… По телу прошлась волна расслабления.

— Ну, сука, — еле слышно, почти что себе под нос пробормотал я, — ты сам напросился…

И соскользнул в воду.

* * *

Тренированный пловец в ластах делает около четырнадцати километров в час. Тренированный. В хороших, современных ластах. На короткой дистанции.

Я не назвал бы себя нынешнего мегапловцом, да и ласты у меня не карбон и не пластик с анатомической калошей — два пальмовых листа, укреплённые планочками из бамбука с верёвочным креплениями. И дистанция не пара бассейнов.

Но пирога аборигенов вряд ли давала километров семь в час.

Пока меня скрывал риф, шёл классическим кролем в ластах, вдыхая на каждый гребок — мне надо было насытить усталое тело кислородом. Мышцы ног уже жгло — не прошла даром сегодняшняя нырялка: вроде и чуть-чуть работал ластами, но зато весь день.

Гребок-гребок, гребок-гребок. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Сознание прочистилось, адреналин словно смыл всю ржавчину с «мозговых шестерёнок».

По идее, «чужие» сейчас должны были только-только отвалить от берега… Куда им торопиться? Гребцы в местных пирогах стоят на колене лицом по ходу движения — уключин здесь не знают — и гребут однолопастным гребком. То есть большинство смотрит вперёд… Блин, будет хоть кто-нибудь оборачиваться?

Выплыл из-за рифа в протоку, короткий взгляд вперёд.

Ура! Пирога с чужими была совсем недалеко, видимо, долго отчаливали, разворачивались, разбирали вёсла — у них ведь теперь неполный экипаж, знатно их проредили наши… Тем более трое в гребле не участвовали — двое пытались как-то обуздать всё ещё вырывающихся девушек, а ещё один — мой рваноухий оппонент — стоял на корме, держась за высокую кормовую фигуру чудища и из-под ладони смотрел в сторону уже гребущей на всех парах пироги наших воинов.

Не видит? Объяснимо — в его мозгу просто не укладывается, что кто-то может догнать их вплавь! Плюс я для него градусов на сорок левее, а он сейчас напряжённо всматривается. Эффект тоннельного зрения.

Дистанция сокращалась, не так уж и быстро они плывут. На взгляд, до «чужих» метров сорок, не больше. Теперь я бросал взгляд вперёд каждый второй гребок, скорость, конечно, чуть упала, но сейчас наблюдение важнее.

Тридцать пять метров… Ну, ещё чуть-чуть…

Тридцать…

Было меньше тридцати метров между мной и кормой пироги чужих, когда рваноухий, видимо, заметив краем глаза какие-то подозрительные всплески на периферии, наконец повернулся в мою сторону. Я как раз в этот момент бросал взгляд вперёд. Кажется, наши глаза встретились. Я даже вроде бы рассмотрел, как лицо моего врага начало вытягиваться.

Дальше ждать было бессмысленно. Успев как следует глотнуть воздуха, я сложился в поясе и, используя набранную скорость, ушел в глубину, как подлодка на рулях.

И тут же, включил работу ног на полную; руками, наоборот, вытягиваясь в стрелочку, чтоб уменьшить сопротивление воды.

Напор встречного потока тут же усилился, стремясь сорвать меня набедренную повязку — жалкий клочок одежды. Вперёд не смотрел, — голову зажал меж рук, ещё сильнее увеличивая обтекаемость тушки.

«Раз, два, три…», — начал мысленный отсчёт.