Ученик касты глубин

Поскольку я не оставлял и сканирование окрестностей, — это уже привычка, никуда от неё не денешься, — помимо раковин, на глаза попался ещё один групер. Потом вдалеке, заставив испуганно дрогнуть сердце, стремительно пронеслась барракуда. Не заметила. Чуть позже на том же галсе, где-то метра за полтора до, увидел маячащую в небольшой расселине характерную голову. На всякий обошёл нору мурены на почтительном расстоянии. Ну её!

Таким образом, до следующего отдыха я поднял уже тридцать девять раковин, причём один раз поднял сразу пять. Пошла Марфа до Якова, как говорила моя бабушка. Будет дело!

Поднимаясь в лодку, почувствовал, что всё-таки устал. Солнце-то уже в зените, половина дня позади. Это с дедом мы проводили лишь две, так сказать, нырятельные сессии, отдыхая, пока ныряла другая смена. Сейчас же я прочувствовал на собственной шкуре, что значит быть человеком глубин по-настоящему.

Уселся в лодке, вытянув внезапно ставшие такими тяжелыми ноги, взял воды…

— Как успехи, — зевая, поднялся в своей лодке Ситу. Заглянул в лодку к Туситале, оглядел горку моих раковин. И ничего не сказал.

Я посмотрел на отца Руйхи. Туситала отдыхал. Уже немолодой мужик глядел куда-то в даль немигающим взглядом и механически откусывал от вяленой рыбы.

Не знаю, сколько я вот так сидел, уставившись на потенциального тестя, пока наконец тот не заметил мой взгляд, повернулся… Какая же усталость на его немолодом лице! Коротким жестом он предложил рыбину. Я, не говоря ни слова, мотнул головой, дескать спасибо, не надо. Говорить не хотелось.

Вспомнил, что совсем недалеко от нас другие Ученики тоже опускаются под воду. Интересно, как у них там? Повернулся, но видно было плохо, в глазах словно лёгкая плёнка образовалась. Плеснул на ладонь пресной воды, промыл, стало лучше.

В соседней лодке Туситала завернул остатки рыбины всё в те же пальмовые листья, тяжко перевалился через борт. Я вздохнул: ну что, погнали дальше?

В этот раз я нырки даже не считал. Вынырнув и выгрузив добычу в лодку в очередной раз, вдруг понял, что не помню, это какой по счёту: третий? четвёртый? может, уже десятый? Фету, похоже, вообще дремал, сидя на носу буддийской статуей. Ладно, решил я, Туситала наверняка считает, увижу, что принялся отдыхать, — тоже влезу в пирогу. И я вновь опустился на дно, чтоб в который раз, как какой-нибудь комбайн или трактор, начать бороздить дно в поисках этих долбанных ракушек, которые местные даже не едят.

Сколько я поднял ракушек за третью сессию? Да хрен знает, не считал. Вот они, лежат быстро сохнущей горкой на дне, присоединившись к предыдущим. Фету, позёвывая, что-то спрашивает, но я даже не понял, что? Кажется, о чём-то иронизирует Ситу. Блин, мужики, отстаньте, а? Дайте отдохнуть… А лучше просто сдохнуть. Зачем-то поднёс к глазам левое запястье, долго пялился, не соображая зачем. Дошло, опустил руку, поднял взгляд на солнце. Светило зависло где-то посередине дуги, между зенитом и закатом. Времени ещё на одну нырялку… Бли-и-ин, как оно медленно тянется…

Четвёртую нырялку я не запомнил вообще. В памяти осталась лишь серая лента проплывающего перед глазами дна: губки, актинии, какие-то водоросли. Что происходило вокруг? Без понятия. Всё как в тоннеле. Выныривал, выкладывал содержимое сумки, потом дышал, уставившись в тёмный борт пироги, и снова нырял.

— Всё, парень, хорош! Закончили.

Я не сразу понял, кто и что мне говорит. Поднял голову. Надо мной в полный рост стоял Ситу.

— Давай, поднимайся в лодку, — сделал он небрежный жест рукой. — Фету сейчас посчитает твой улов, а мне ещё кое-что сделать надо.

И он легко скользнул за борт, словно делал это тысячи раз.

— Фету, где груз?

Как я забрался на борт без посторонней помощи? Не знаю. Со стороны, наверное, смотрелось — как тюлень: подтянулся на руках, лёг животом на планширь… а потом как червяк протолкнул свое тело дальше. Развернулся, сел, оставив пока ноги с длинными ластами за бортом.

Вот чёрт… ещё и ласты снимать… Дайте чего-нибудь режущее…

Не знаю, сколько так сидел. Мыслей никаких. Эмоций никаких. Сейчас бы добраться до земли и завалиться спать.

«А поесть?» — робко напомнил о себе желудок.

Да, вначале поесть.

Вынырнул Ситу.

— Давай-ка корзинку, — зачем-то попросил он Фету, отплёвываясь.

И вновь скрылся под водой.

Ну что ещё? Почему мы ещё здесь? Солнце вон уже склоняется к горизонту. Поплыли уже отсюда…

Я сижу на корме лодки, спиной по ходу, опустив ноги в ластах за борт. Сил снять свои мега-девайсы со ступней никаких, ножей ни у кого нет, в лодке с ластами не развернёшься.

— Ладно, доплывём до берега, там и освободим тебя от твоего изобретения, — в итоге махнул рукой Ситу, когда распутать узлы на креплениях попытался не только я, но и Фету, и Мауи.

Постепенно способность мыслить возвращалась. Словно на корабле после обесточки, когда вновь начинают раскручиваться привода, в голове стронулись и пришли в движение «шестерёнки».