Ученики Ворона

— Сурово, — сообщил нам Эль Гракх. — Я нечто подобное дома видел, у нас таким образом детоубийц казнят. Он сейчас ему сердце вынет и собакам скормит.

— Заживо? — причмокнул Мартин, увидел кивок пантийца и завистливо протянул: — Вот это мастерство. Я тоже так хочу уметь. Может, попросить его дать пару уроков? Наставнику все равно не до нас.

— Ну не знаю, не знаю, — с сомнением произнесла Магдалена. — Может, и не до нас. Но если он узнает, что ты бегаешь по другим магам и клянчишь знания, то, думаю, найдет пару часов и что-то у тебя удалит. Причем тоже заживо.

Крик пытаемого перешел в визг, исконно людского в нем осталось немного. Оно и понятно — когда из твоей груди вынимают еще бьющееся сердце, тут любой глотку сорвет. И от боли, и от страха. От всего сразу.

Кое-кто из наших девочек, побледнев, отвернулся, не желая смотреть на происходящее, Миралинда и вовсе приложила руку ко рту, так, будто ее вот-вот вырвет.

— Не потерял хватку, — сообщил коллегам маг, держа на ладони окровавленный, судорожно сжимающийся кусок людской плоти. — И этот мерзавец еще жив, заметьте. А теперь — самое главное.

Он что-то шепнул, и над бьющимся сердцем в его руках немедленно сгустился воздух, образовав крохотное серое облачко. Увидев его, умирающий маг издал настолько пронзительный крик, что у меня даже уши заложило. Его собрат по несчастью цветом своей физиономии сравнялся с нашей Миралиндой и безостановочно икал.

Да что там. Даже на лице Ворона появилось выражение из числа тех, когда кто-то из нас умудрялся сделать все как он говорил, и результат заклинания полностью соответствовал его ожиданиями. То есть удивление, смешанное с недоумением.

Маг-экзекутор в полной мере насладился ужасом своей жертвы и что-то шепнул, обращаясь к серому облаку. В тот же миг оттуда выскользнула зеленая бородавчатая когтистая лапа, цапнула сердце и утащила внутрь серого марева.

Тело лазутчика задергалось в агонии, его корежило так, что столб, к которому он был привязан, чуть не вывернулся из земли. В какой-то момент оно замерло, а после обмякло, окутавшись дымкой, похожей на ту, из которой вылезла конечность неведомого нам существа. Секундой позже налетевший ветер развеял марево, и нашим глазам предстал труп совершеннейшего старика, ничем не напоминавшего того человека, из груди которого только-только вырвали сердце.

— Мама дорогая! — охнула Фриша.

— Однако, — согласился с ней Гарольд.

— Не хотела бы я иметь во врагах этого господина, — заметила Рози. — Если хотя бы каждый третий из пришедших может сотворить подобное, то у нас имеются хорошие шансы на победу.

— Люций, ты с ума сошел? — взвинченно крикнула одна из немногочисленных магесс, прибившихся к нам. — Ты что творишь? Это же запрещенное волшебство! Не только орденом, но и канонами древних! С демонами никто не должен иметь дела!

— Плевать, — не менее громко ответил ей маг. — Плевать на устои и на запреты. Сейчас хорошо то, что поможет нам победить. Хотя нет, победа маловероятна. Кто бы ни взял верх, мы, маги, все равно больше никому в этом мире не нужны. Те ли, другие — для нас ничего не изменится. Так что хорошо то, что поможет нам отомстить.

— Мне нравится этот дядька, — пробасил вдруг Фальк. — Ну да, он чокнутый. Но мы все тут давно умом тронулись, если кто еще не понял. По крайней мере, он не ставит перед собой слишком уж заумных целей. Убить — и все тут. Мне такое по душе!

— Эй, вы, — крутанулся на месте Люций и обвел внимательным взглядом притихшую толпу. — Я знаю, среди вас есть те, кто служит ордену Истины, империи и невесть кому еще. Вы здесь, и вы меня слышите. Так передайте своим хозяевам, что я, Люций дель Корд, маг, собираюсь прийти за их душами. И если будет нужно, я буду просить помощи у тех сил, которые не то что призывать — вспоминать не принято. Но я это сделаю. Потому как все, что мне осталось, — это месть и смерть в бою. Нет больше правил! Нет! Я плюю на орден Истины. И на тех, кто преклонил колено перед спятившим от власти старикашкой Туллием, тоже плюю!

— Ух, хорошо сказано! — громыхнул в тишине, установившейся над площадью, голос Карла. — Чую, весело будет! Не то что раньше!

— Они нашли друг друга. Воистину подобное тянется к подобному, — подытожил Ворон, выкинул вперед руку, и молния, сорвавшаяся с его пальцев, проделала дымящуюся по краям дыру в теле второго приговоренного к смерти. — Отрубите им головы и сделайте то, что задумано. Хотя смысла в данном жесте теперь не столь уж и много.

Странно. Он же так хотел этой войны, откуда в голосе столько недовольства? Может, потому, что все пошло не по тому плану, который наставник создал в голове? Или есть еще какие-то причины?

Само собой, это заметил не только я, и спор вечером в поместье на эту тему разразился нешуточный.

— Ре-ли-ги-оз-ность! — втолковывала нам всем Рози. — По слогам уже произнесла! Дело в этом!

— Де Фюрьи, спустись на землю из башен своего замка да оглядись вокруг, — потребовала Фриша. — Какая религиозность? Давно никто ни в кого не верит! Боги — забава богатых. А простому люду главное — выжить.