Ученица ведьмы

И уже выкрикивая эти слова, понимаю, что совершила огромную ошибку. Слишком поздно включила свое тепловое ощущение. Но исправлять что-либо уже поздно. Эх, не зря тетушка твердит, что слово – не воробей, вылетит – не вернешь. Хотя я плохо понимаю, как можно вернуть того же воробья.

– А я хотела с тобой договориться, – печально говорит Сирень, но этому скорбному тону я не верю заранее.

Наверняка она заметила его раньше меня, потому и сказала про жестокость.

Сирень уже давно улизнула сквозь стену, а я все жду, хватит у него смелости выбраться из потайного перехода самому или все-таки придется позвать.

– Кэт…

Ну вылез наконец. Сейчас попробует надавить на мою сознательность.

Как тем поздним вечером, в день свадьбы Рябинки, когда Делз, встретив меня у потайного выхода, проводил до спальни по лестнице для прислуги. Но у дверей красноречиво замер, скорчив такую выразительную гримасу, что я, еще даже не войдя, по тепловому силуэту догадалась, кого там увижу.

И не ошиблась. Эри ждал, забравшись с ногами в кресло, и, обняв свои худые коленки, с горечью смотрел, как я аккуратно закрываю за собой дверь и неспешно топаю к лежанке.

– Почему ты весь вечер от меня прячешься? – спросил мальчишка напрямик таким несчастным голосом, что мне стало нестерпимо стыдно за обман.

Но выдать гольдов я не могла, да и не хотела, хотя уже понимала, что они тоже ведут свою игру, и значительно более тонкую, чем Роул. Однако их заботы и мотивы поступков показались мне как-то ближе и человечнее. К тому же подземные жители от меня пока ничего и не требовали, а прежде чем хоть что-то спросить, раскрыли свои карты. Вот и пришлось выкручиваться как умею.

– С чего ты это взял? – Вот же дура, совсем забыла, что он еще не знает про мой изменившийся голос.

Вон как глаза вытаращил, даже стал немножко на гольденка похож. И не сразу нашел ответ, зато когда отмер, смотрел так обвиняюще, что я сразу забеспокоилась.

– Все понятно, с гольдами сдружилась. А я-то думаю, почему все тебя видели, и слуги, и ведьмы, один я – нет. Ну конечно, какая тебе от меня польза. Сплошные неприятности…

Ох, вот все это мы уже слышали и проходили. Едва у парня хоть немного задето самолюбие, он начинает нести нечто подобное или еще хуже. Потому и не дала я ему договорить, чтобы потом самому же не было стыдно за свою вспышку.

– Не разговаривать с ведьмами мне очень легко, – сообщаю, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал кротко и покаянно, – я на них сердита. А не разговаривать с тобой нет никакой причины, вот и пришлось играть в прятки. Но я надеялась, ты поймешь, порадуешься за меня, ведь сам испытал, как тяжело все время шипеть словно змеюка. Оказывается, я ошибалась… извини.

– Кэт, но мы же могли уйти оттуда! – Он уже почти сдался и спорил только по инерции. – Незачем тебе было терпеть.

– Да ничего такого я и не терпела, – теперь можно и возмутиться, – просто старалась помалкивать! А когда я еще на ваш праздник смогу посмотреть, да и тебе уходить никак нельзя было, это же и в твою честь торжество.

– И давно они это сделали? – Мальчишка уже забыл про обиду или сделал вид, что забыл, и пытается выяснить подробности.

– Да сразу, как я гулять с Делзом вышла. Мастер Санр ждал нас возле того потока, по которому ты меня унес из дворца. Это Делз мне рассказал. Я посмотрела, там так страшно, вода куда-то под стену уносится как бешеная, как ты только решился?

– Да ничего там крабу не грозит, я больше всего боялся, что ты задохнешься, – легко поймался на крючок Эри и начал с энтузиазмом рассказывать, как вытаскивал меня, завернутую в одеяло, по потайному проходу, как прятался от охранников в аллеях спящего парка.

Как привязывал к плотику, стараясь покрепче затянуть веревки, чтобы я не оторвалась в потоке. И как потом испугался, услышав мой жалобный стон, и расстроился, когда меня тошнило.

Я тоже рассказала мальчишке про свои подозрения и страхи, опуская некоторые моменты, о которых он, судя по помрачневшему личику, все же догадался. И начал извиняться, что не решился тогда нарушить приказ Сирени и поговорить со мной.

После этого вечер воспоминаний набрал обороты и грозил растянуться до утра, но появившийся Делз настойчиво выпроводил князя в его собственную спальню.

– Кэт, – в голосе мальчишки звучит боль, а глаза упорно не смотрят на меня, следя за пальцем, рисующим на подоконнике ломаные линии, – теперь ты понимаешь, почему я хотел сбежать еще в первый день? Она не оставит тебя в покое. Если ей чего-то захочется, она не успокоится, пока не добьется своего. Но теперь мне бежать нельзя, подписаны все документы, и народ княжества признал меня законным правителем.