Ученые досуги Наф-Нафа

Для древних латинян отношение к искусству градостроения было сакральным. Все его составляющие в отдельности: архитектура, скульптура, мозаика, монументальная живопись, фортификация, планировка города и жилища являли для них священные ремесла. Однако исключительно ремесла. Только сложенные вместе и приложенные к данному хорошо выбранному месту они становились священнодействием. Уже упоминалось что лагеря легионов четко распланированные и впоследствии оставленные положили начало планировке городов Иберийского полуострова, распространенного на весь испанский колониальный мир лишь pars pro toto[90], закономерная случайность. Для римлян, особенно римлян имперских возведение городов на вновь завоеванных землях превратилось в манию. Отчасти объясняется традицией унаследованной от разбегающихся в пространстве античных полисов. Но в отличие от греков римляне видели в градостроении главное свое предназначение, козырное оправдание мерзостей завоевательных походов и насаждения рабовладения во всех уголках Империи, разрушение иных культур, названных «варварскими», но разве можно назвать варварами утонченных парфян, подвижных умом греков, пришедших из пирамидной глубины веков египтян?

Строительство городов для римлян означало насаждением цивилизации, служение ей как высшей форме развития человеческого общества и культуры. Что осталось от древних римских городов? Склады, крепостные стены, дворцы, храмы? Лишь в своей малой части. Главные туристические достопримечательности сегодняшней поры сохранившиеся optima forma[91], подаваемые как античные имперские древности: дороги, термы, акведуки, стадионы. Отличительные признаки цивилизованности, цивилизации как modus vivendi[92]. Получилось что не зря старались.

С той поры, чтобы ни строили императоры Средневековья, Нового времени и Современности все время выходит Рим. Будь то ампир времен Империи Наполеона, Николая I, империй Сталина или Гитлера — все те же купола, колонны (ионические, дорические, коринфские и т. д.), стелы, триумфальные арки…

Страна Советов начала со смелой «революции авангарда». Москва взяла на себя роль нового Парижа и создала удивительно смелую футуристическую культуру и стиль конструктивизма чтобы через десятилетие закончить ревизионизм в стиле «сталинских ампиров, барокко, готики» etc. Находки 20-х растиражированные по всему миру, на родине на полвека задвинули в дальний угол на фоне помпезного марша подражания римскому величию.

Причина очевидна: римское величие вобрав в себя классику всего древнего Средиземноморья (в Рим свозили диковинки со всего света прежде всего из Греции), за долгие века обкатало и выверило имперские символы: батоги свитые в фаши, колосья собранные в снопы — все превращается в колоны подпирающие небо, т. е. саму Верховную Власть. Сочетание египетских стел и колонн Парфенона теперь несущих не геометрически правильный антаблемент, но единственную статую императора. Стройные колоннады выставленные в рад подобно легионерам в когорте сообщают о незыблемом порядке имперского строя, раньше символизировали обратное: единство фаланги вольных афинских граждан. Но долгий путь большинства античных демократий разросшихся республик вел в одну сторону — дорогой Александра Македонского и Гая Юлия Цезаря к мировому господству.

Купола — символ замкнутой на себя вселенной, сиречь государства-империи. От этого яйца будут разрастаться Мир. В этом «яйце» суть всей империи власти. Caput mundi[93]. Если «Париж» хочет разнести по всему миру революцию, то имперская столица «Рим» желает того же самого но с совершенно противоположной целью. Рим хочет разрастись до размеров вселенной и установить в ней жесткий порядок. Структуру, иерархию. Стать Космосом. Горе городу лежащему в подножие имперской столицы: его разрежут по живому, безжалостно уничтожат следы прежней, своей, местной истории и культуры если она не служит умножению имперской славы. Словно раковая опухоль помпезные имперские строения пожрут естественную застройку, создадут из живого города мертвую матрицу Столицы Империи. Stat pro ratione voluntas[94]. Из кащеева ab ovo[95] вылезут железные иглы, пронизывающие пространство паутиной — решеткой.

Недаром диктаторы всех времен обожают купольные здания. Гитлер вынашивал свое «кащеево яйцо» — Гроссе Халле, рядом с которым купол Рейхстага выглядел бы не больше перепелиного яичка подле страусового яйца. Под проект предполагалось снести большую часть исторической застройки. «Берлин должен полностью изменить свое лицо, чтобы быть готовым к новой миссии». — подытожил фюрер. Место расчистила авиация союзников и пушки армий Жукова и Конева. Над Берлином вознеслось иное яйцо — шар на игле башни национального телевидения ГДР.