Ученый из Сиракуз

— И еще хуже будет, вспомни мое слово, — рассуждал Дион. — Прежде тут один легион стоял, а теперь три, да еще флот перешел в Катану…

О подземном ходе он рассказал, что прежде такой ход существовал, но его завалило во время землетрясения. Подрядчик же, взявшийся строить новый, когда стало ясно, что ходы разошлись, сбежал, бросив все свое имущество.

— И у тебя ничего с этим ходом не выйдет, — убеждал он Гераклида, — надо было с одной стороны бить или колодцы делать. А так не рассчитаешь, вспомни мое слово.

Несмотря на усталость после дороги и пережитых волнений, Гераклид решил сразу же осмотреть ход. Уже смеркалось, когда вместе со спутниками и Дионом Гераклид по узкой улице, прижатой домами к береговому обрыву, поднялся в крепость. Там была резиденция Гие-ронима, и у ворот стояли воины его личной охраны. Дион сказал пароль, и пришедших пустили. Первым, кого увидел Гераклид на крепостном дворе, был Магон. Друзья обнялись, и Магон потребовал, чтобы, кончив дела, Гераклид зашел к нему в башню левее ворот. Гераклид пообещал и вслед за Дионом пересек просторный крепостной двор. Ход начинался в другой башне, делившей пополам наружную стену крепости. Внутри пустого круглого помещения, под каменной лестницей, поднимавшейся на боевой помост, темнел продолговатый вход в подземелье. Над ним лестница почему-то была подперта бревнами.

Зажгли факелы, Дион пошел вперед, за ним Гераклид и Гекатей с Ксанфом. Ход был прямым, с ровными стенками и полукруглым потолком, ширина и высота его позволяли спокойно пройти человеку. Он довольно круто уходил вниз, в сырую холодную тьму. Пока они спускались, Гераклид насчитал 364 шага. В конце подземелья в известковой толще было пробито несколько ответвлений вправо, влево, вверх — строители пытались нащупать встречный ход, который должен был находиться где-то рядом.

Когда они вышли, снаружи уже было темно.

— Мы тут все предусмотрели, — объяснял Дион, показывая подпорки лестницы. — Это чтобы в случае бегства последний смог бы зажечь у входа огонь. Когда столбы сгорят, лестница рухнет и завалит вход, так что враги даже о нем и не узнают. Да, видно, зря старались, ход-то не готов.

Гераклид отпустил Гекатея с Ксанфом и отправился к Магону. Тот жил в небольшой комнате на втором этаже башни с окнами, глядевшими в город. Магон расспросил Гераклида о сиракузских новостях и стал рассказывать о здешних.

— Гиероним стал поспокойней, — говорил он. — Это заслуга Гиппократа. Он как-то умеет давать уроки без поучений, одним примером. Заметно, что Гиероним ему подражает. Например, стал меньше говорить и больше слушать. Развлекается смотрами, много ездит верхом. По-моему, леонтинская жизнь ему на пользу. А вообще вы в Сиракузах даже не представляете, каково сейчас в Леонтинах. С тех пор, как сюда явился Марцелл, живем словно в осаде. Похоже, что консул просто поощряет набеги своих солдат. Сейчас он в Катане вместе с флотом. Как прибыл, сразу был раскрыт заговор среди тамошних богачей. Двадцать три человека казнены, имущество конфисковано. Когда Марцелла уговаривали смягчить приговор, он, говорят, ответил: «Мне нужна Сицилия, а не предатели, которые там живут!»

Гераклид рассказал о том, что видел по дороге.

Тут пришел Гай и изумился, увидев Гераклида.

— Мы с тобой уже встречались, когда ты с конниками выезжал из города, — сказал Гераклид, — только ты меня не заметил.

— Возможно, — кивнул Гай. — Мне было не до того. Торопился в Сикеллу, чтобы перехватить грабителей.

— Да там же римские владения! — воскликнул Магон.

— Знаю, — спокойно ответил Гай, — но почему мы должны признавать их границы, если они не признают наших?

— Расскажи нам о своих подвигах, Гай! — попросил Магон. — Они ездили спасать угнанный обоз, — объяснил он Гераклиду.

— Людей и скотину отбили, — нехотя ответил Гай, — телеги с грузом пришлось бросить. У меня трое раненых, а у них двое убитых. Теперь на пару дней притихнут.

— Ну а со мной ты так легко не справишься, — сказал Магон, доставая плоский ящичек, разделенный на клетки. — Гай оказался прекрасным партнером, а ты, — обернулся он к Гераклиду, — не откажешься составить нам компанию?

Он выложил на стол цветные фишки и игральные кости. Гераклид знал эту египетскую игру, в которой, двигая фишки по клеткам, надо было загнать противника «в воду».

Весь вечер они провели за игрой, попивая вино и беседуя о чем попало.

Магон оставил Гераклида у себя ночевать.

Утомленный геометр проспал бы, наверно, до полудня, но рано утром его разбудил Магон.

— Смотри! — кричал он, подталкивая друга к окну. — Ты не должен пропускать этого зрелища.

Под окном Магона появилась пышная процессия Гиероним отправлялся к войску. Он гордо вышагивал по дороге над обрывом, в шлеме с перьями и пурпурном плаще. За ним шел надутый Диномен, дальше колонной по два — построиться шире не позволяла дорога — полсотни воинов личной охраны.