Ученый из Сиракуз

Сейчас в саду хозяйничали дворцовые слуги. Перед широкими резными дверями павильона между колоннами был постелен ковер, на который водрузили драгоценное царское кресло, украшенное золотом и слоновой костью. Рядом с портиком на траве поставили накрытые дорогими тканями скамьи. Архимед прохаживался у входа, поджидая гостей. Гераклид, который томился от безделья и чувствовал себя неуютно, проскользнул в приоткрытую дверь павильона и оказался в знакомом просторном зале, где на полированных деревянных подставках стояли тщательно исполненные копии метательных машин и подъемников, механические игрушки, математические приборы, удивительной точности водяные часы. Часы были связаны с гидравлическим органом и каждый полдень играли несложную пастушескую мелодию. Большая часть стоящих здесь вещей была сделана Гекатеем. Глава мастерской не гнушался ремесленной работы и самые тонкие и сложные изделия делал сам.

За время отсутствия Гераклида здесь появилось немало новых моделей. Гераклид с удивлением разглядывал странное сооружение, похожее на журавля, составленного из пары коромысел. Когда нечаянно он задел игрушку, журавль поднял шею, вскинул клюв и замер в новой позе. Гераклид поразился свойству этой чуткой машины сохранять любое положение, в какое бы ни ставили ее звенья.

Гераклид догадался о прибытии царя по суете, которая началась у главного входа в павильон. Выйдя в сад через боковую дверь, Гераклид обошел здание и присоединился к гостям.

Он видел Гиерона впервые после своего приезда в Сиракузы. Худое бритое лицо царя было холеным, почти без морщин, но ввалившийся рот и заостренные линии скул выдавали возраст. Слуги помогли Гиерону сойти с носилок и сесть на пурпурную подушку кресла, возле которого стоял Архимед.

В саду уже было полно гостей — знатные горожане, придворные, приезжие из других стран. Ветер теребил листву, вздувая дорогие ткани накидок, гонял пыль по утоптанной площадке перед павильоном.

Гераклид присматривался к гостям. Вот Зоипп что-то оживленно рассказывает Андронадору, мужу старшей дочери царя — Дамараты. Тот с презрительной миной слушает его, выпятив темную бороду, в которую впадают стекающие по сторонам рта усы. Недалеко от них коротко постриженный, завитой красавец Аполлонид расположился рядом с Марком и еще несколькими римлянами. Марк заметил Гераклида и поднял в знак приветствия правую руку. Тут же стоит комендант сиракузской крепости Филодем, массивный, с крупными чертами лица, бритого в подражание Гиерону. А слева от него, совсем недалеко, Магон кивает острой бородкой, слушая большеголового приземистого старика, лысого, с широкой, как лопата, кудрявой бородой, спускающейся на грудь. Старик одет по-восточному: в синюю, украшенную золотыми звездами длинную тунику с рукавами. Несомненно, это вавилонский астролог, о котором говорил Магон.

Когда гости расселись, Архимед вышел на середину площадки и, обращаясь к Гиерону, заговорил сильным высоким голосом:

— Ты просил меня, государь, показать тебе, уважаемым гражданам и твоим иноземным гостям то необычайное и загадочное, что открывает нам наука. Я приготовил кое-что забавное и полезное, относящееся к катоптрике — науке об отражении света.

Но сперва я хочу предложить гостям один вопрос: есть ли способ увидеть то, что делается за этой стеной, не поднимаясь на нее и не разрушая? — Архимед показал на каменный забор, отделявший сад от улицы.

Гости молча переглянулись. Неожиданно мальчик лет двенадцати, одетый в белоснежный плащ, важно приблизился к ученому и, задрав голову, заявил:

— А я отгадал! Если Диномен поднимет меня на плечи, то я смогу заглянуть за стену, не поднимаясь на нее и не разрушая.

Гости одобрительно засмеялись.

— Гиероним правильно решил, — крикнул кто-то, — он выполнил все условия!

«Неужели это внук царя? — удивился Гераклид. — Как же он вырос!»

На площадку выбежал молодой атлет, подхватил юнца и подбросил вверх. Тот ловко прогнулся и приземлился на плечи воина. Он стоял уверенно, даже не балансируя руками, непринужденно, как на твердой земле.

— Вот и все! — закричал юный гимнаст. — Я вижу рыжую собаку. Она греется на солнце посреди улицы!

Диномен поднял руки. Гиероним нагнулся, оперся на его ладони и легко спрыгнул на землю. Зрители восхищенно зашумели.

— Как он ловок, находчив! Слава принцу, сыну Гелона! — раздались голоса и тут же смолкли, потому что Гиерон, улыбнувшись, приподнял руку.

В наступившей тишине царь проговорил:

— Александр справился с задачей гордиева узла, разрубив его мечом. Ты, малыш, поступил так же. Как и Александр, ты нашел решение, но не ответил на скрытый в задаче вопрос. Пусть же Архимед расскажет, что он имел в виду.

Я покажу, — ответил ученый и кивнул Гекатею.

Служители внесли широкую квадратную трубу. Когда ее поставили вертикально, конец трубы поднялся над краем забора, а прорезанное в ней сбоку окно оказалось на уровне человеческого лица.

Архимед жестом пригласил желающих заглянуть туда. Первым у трубы оказался Марк. Он заглянул, отшатнулся, просунул ладонь между трубой и забором, поглядел еще раз.