Учиха Саске из клана Редисок

Кроме «непереводимого» амаэ в культуре японцев присутствует «энрё» — необходимость быть сдержанным, которая является главным отличием «промежуточного круга». Люди, входящие в него, тебя вроде как волнуют, с ними испытываешь эмоции, но эти чувства нельзя показывать. Держать лицо. Отсюда и пресловутые «кирпичные физиономии» и искреннее недоумение от поведения Наруто, который со всеми почти сразу ведёт себя, словно находится во внутреннем круге. Скорее всего, поэтому к нему так проникаются, он как бы сразу причисляет тебя к близким друзьям, и у народа мозги кипят.

Есть ещё внешний круг — грубо говоря, «чужаки» и «мимокрокодилы», в этом кругу царит полное безразличие, и с такими людьми не испытывают эмоций и не стараются сдерживаться. Вроде как подходят гопники и говорят «кошелёк или жизнь»: таким можно нагрубить в ответ или убить без зазрения совести.

В местной культуре точно так же, как и в Японии, идёт очень чёткое деление на эти круги общения, и, соответственно, люди себя ведут совершенно по-разному в каждой из ситуаций, в которой принимает участие представитель того или иного круга. Примерно, как если я скажу Итачи: «ты — дурак» он мне может пендаля дать или ответит «сам такой», если то же самое скажет Шикамару — Итачи в лучшем случае изогнёт бровь, а если эту фразу кто-то левый посмеет вякнуть, то может схлопотать кунаем в лоб, либо будет царски проигнорирован. Я, кстати, только здесь врубился, с чего в аниме частенько звучала фраза типа «не игнорируй меня» — люди претендовали на промежуточный круг общения и жутко обижались, если с ними вели себя, словно они относятся ко внешнему кругу.

В общем, по итогу прошедших месяцев вникания, в шоги я мало-мальски научился различать фишки и стреляющую колесницу от ладьи — летающей колесницы, коня от лошади, а серебряного генерала от золотого. И знал все запрещённые ходы — кинтэ, — при проделывании которых ты автоматически проигрываешь бой.

Может, какому-нибудь новичку смогу посопротивляться, а так, что Шикамару, что Итачи разделывали мою армию в пух и прах через десять минут партии. Друг с другом они могли играть несколько часов. А однажды их партия затянулась с обеда и до ужина.

На новый год я подарил Итачи специальный столик для шоги — шогибан, в комплекте к нему шли два маленьких столика — комадай, на которые ставятся фишки резерва. До этого они просто складывали их на пол — по правилам сопернику должно быть видно, что там у тебя есть в резерве.

Меня, как чуунина, определяли в различные группы. В зависимости от поставленных задач в команде нас было от двух до пяти человек. За прошедшие месяцы я успел сходить на два десятка миссий ранга С и перезнакомился с половиной личного состава. По крайней мере, знал, как кого зовут. Хорошим тоном считалось обменяться некоторой минимальной информацией, но вообще-то народ за редким исключением был не очень разговорчивым. Или просто всё дело было в тех самых кругах близости. Терять близких больно, а жизнь шиноби может быть коротка, поэтому у каждого таких людей было не слишком много.

Думаю, поэтому в аниме был момент с Шино, который обижался на Наруто: тот вёл себя, словно близкий друг, и при этом не знал банальных вещей про Шино. Здесь вести наблюдение и подмечать детали было тоже в порядке вещей.

В итоге и получалось, что самые близкие из сослуживцев те, с кем ты был в самой первой команде. Обычно первая команда под руководством дзёнина формировалась на год-два, до получения повышения. Как пояснил Шикамару, была зависимость от изначального статуса команды. Например, для элитных выпускников А-классов перед дзёнином ставились задачи довести всех троих до ранга чуунин, как минимум одного — до специального или полноценного дзёнина в течение двух лет обучения. Для групп выпускников уже следующих классов требования были другие. Уже неплохим считалось, если кто-то один достигнет звания чуунина по исходу двух лет. После двухлетнего курса с наставником народ распускался в «свободное плавание» и перетасовывался по разным подразделениям. Менее «элитные» тоже в итоге могли получить повышение звания, если не ленились. Просто обычно на это у них уходило куда больше времени. Например, мой друг Генна стал чуунином только в семнадцать, но были и те, кто заслужил полевой патент и более взрослым. Иерархия была весьма чёткой и вбитой на подкорку. Поэтому тридцатилетние чуунины спокойно подчинялись тому же Неджи, который после экзаменов в Суне стал дзёнином, и могли звать «сенпаем» — то есть «старшим товарищем».

Сакура к нам тоже иногда приходила «справиться о здоровье матери Сайто», мы с ней разговаривали и даже пару раз сыграли в шоги — я тренировал на ком-то не таком крутом, как Итачи и Шикамару, свои стратегические способности. Всё же ранг чуунина не просто номинальное звание, в какой-то момент мне могут дать задание вместе с командой генинов, и я буду за них в ответе. Каждый раз, как вспоминаю ту миссию по сбору травы с теми малолетками и как я их всех обнаружил «мёртвыми», не по себе делается. Огромная ответственность за жизни других.