Училка и Чемпион (СИ)

Но только сажусь за стол, готовая насладиться этим произведением кулинарного искусства, как резкий звонок в дверь заставляет меня вздрогнуть. Кто-то настойчиво нажимает на звонок и, похоже, не собирается отступать.

— Ну что за люди, даже поесть спокойно не дают, — ворчу, поднимаясь из-за стола и направляясь к двери. В последнее время, как в двухтысячные, повадились по квартирам ходить и впаривать всякое говно типа дешевых миксеров или масляных духов.

Открываю дверь, и за нею обнаруживаю Мирона. Его куртка распахнута, щеки горят, волосы слегка растрепаны. Выглядит он так, будто только что пробежал марафон.

— Привет, — удивлённо вскидываю брови. — Ещё вроде не восемь.

— Кошка, не могу ждать, — перебивает он, заходя внутрь. Его голос звучит так серьезно, что у меня сразу учащается пульс.

— Что случилось? — спрашиваю, не понимая, почему он такой взволнованный.

Он смотрит на меня, и в глубине его взгляда я замечаю яркую вспышку. Затем достаёт из кармана маленькую бархатную коробочку, и я замираю, чувствуя, как ноги становятся ватными.

— Черт с ним, с ужином, с планами и с рестораном, — говорит он, становясь на одно колено прямо у меня в прихожей. — Люба, ты — всё, что мне нужно. Ты сделала меня лучше, сильнее, счастливее. Я влюбился. Выходи для меня.

Я теряюсь. В голове гул, сердце стучит так громко, что я не слышу ничего, кроме его бешеного стука.

— Мирон, ты…. — начинаю я, но он прерывает меня, взглянув со своей фирменной лукавой улыбкой, которая сводит с ума.

— Скажи да, Кошка. Я уже больше не могу терпеть. Не хочу быть без тебя. Люба, блин, ну скажи уже да.

Я несколько секунд смотрю на него, затем не выдерживаю и улыбаюсь.

— Да, — шепчу я.

— Что? — он приподнимает бровь, явно желая услышать громче ответ.

— Да! — повторяю я уже тверже, чувствуя, как тепло расползается по всему телу.

Мирон вскакивает, подхватывает меня на руки и, несмотря на мой смех и слабые протесты, направляется в спальню. Его шаги твёрдые, лицо светится, а я только смеюсь и повторяю, что у меня омлет остыл.

— Забудь про омлет, — говорит он, укладывая меня на кровать и нависая сверху. Его руки нежные обнимают меня с такой силой, как будто он боится, что я исчезну. — У нас с тобой куда более важные дела. Уж слишком я по тебе соскучился.

Я пробегаю пальцами по его бицепсам с придыханием. Обожаю прикасаться к его сильным мышцам, гладить их, трогать. Это возбуждает невероятно.

Но ещё сильнее сейчас меня заводит взгляд Мирона. Он смотрит на меня так, словно сожрать готов.

Мой голодный волчара-чемпион.

— Так и будешь смотреть или всё-таки займёмся этими самыми важными делами? — выгибаю бровь.

Второй раз повторять ему не надо. Мирон набрасывается на меня так, словно в последний раз женщина у него была лет сто назад.

Его губы накрывают мои, и все остальное перестает существовать. Я вся плавлюсь под этим напором, кайфую от того, насколько мне нравится, чтобы в постели он был главным.

Время замедляется. Его тепло, прикосновения, его запах — всё это заставляет меня растворяться в нём. Кажется, я даже не дышу, пока Мирон медленно и уверенно показывает мне, насколько соскучился.

Его руки нежно касаются моего лица, скользят по моим плечам, сжимают грудь, а потом становятся более требовательными. Мы избавляем друг друга от одежды, и с наслаждением прижимаемся друг к другу обнажёнными телами. Кожа к коже. Это так приятно!

Ласкаем друг друга, забывая обо всём. Пусть весь мир подождет, пока мы трахаемся. Мы слишком соскучились.

— Мне так хорошо с тобой, Люба, — шепчет на ухо, мягко проталкиваясь в мою влажность. — Так хорошо… ты не представляешь… ты такая сладкая, моя Кошка, такая нежная.

Он двигается во мне, с каждым толчком шепчет на ухо ласковые слова. Я таю от его ласк, от той его силы, которая так нежно сейчас владеет мною. Цепляюсь ногтями то за его плечи, то за крепкие ягодицы, понукая двигаться быстрее и глубже. С каким-то особым удовольствием оставляю на его коже красные полосы.

— Мне тоже.… тоже.… так хорошо с тобой, — дыхание рвётся, жар начинает топить тело.

Темп нарастает. Губы не отпускают. Влажно, мокро, сладко….

Оргазм получается таким тягучим и глубоким, что я теряю ориентацию в пространстве на какое-то время. Проваливаюсь в невесомость. Не ощущаю ход времени.

— Люблю тебя, Кошка, — слышу шёпот, когда выныриваю в настоящее.

Я приоткрываю глаза и смотрю на Мирона. Большим пальцем прикасаюсь к кольцу, которое он надел на меня полчаса назад и вдруг понимаю, что страха во мне нет.

Я ему верю. Безоговорочно. Я больше не боюсь этих отношений.

— И я тебя, — тихо шепчу и тянусь к его губам. А потом.… потом мы снова проваливаемся в безвременье, где есть только наше дыхание и влажные поцелуи.

45

С утра я иду на работу с необычным ощущением. Всё вокруг будто светится, играет какими-то бликами. Даже серые тучи, которые обещают мокрый снег, кажутся не такими мрачными. И в животе щекотно, словно я проглотила пару бабочек.