Учитель

— Что есть смерть? — Александр Петрович перевел взгляд на Шарика, вертевшегося возле ног. — Продолжение жизни или ее окончание? Необходимость или вынужденность? Добро или зло? Может старуха с косой на самом деле — прекрасная юная нимфа с флейтой?

Александр Петрович снова улыбнулся.

— И правда, почему старуха с косой, а не нимфа с флейтой? Так ли уж страшен волк, как его рисуют? А может это и не волк совсем, а безобидный ягненок? Знать бы ответ. Но тогда жизнь была бы скучна, а так есть над чем голову поломать.

Александр Петрович поднял голову и посмотрел на настенные часы. 9:55.

— Как время бежит-то, — пробормотал старик, вставая со стула. — И не угнаться за ним. Словно в шею кто его гонит… Пойду, Шарик, оденусь. Надо идти, а страшно. Знать бы куда идти, а так в неизвестность, на свой страх и риск.

Старик ушел в спальню. Шарик бросил взгляд на пустую миску и побежал следом за ним. В спальне Александр Петрович натянул носки, брюки, надел теплую рубашку, после чего подошел к письменному столу.

— Что же мне взять-то с собой? Ручку и тетрадь, и карточку пенсионную не забыть бы, есть на ней гривен восемьсот. На еду будет хоть. Только где ж она? В кошельке что ли?

Александр Петрович похлопал по карманам брюк, проверил карманы рубашки.

— Здесь ее точно нет, наверное, все же в кошельке, а кошелек в пальто должен быть. Ну да ладно, потом посмотрю. Сейчас надо записку что ли какую-то написать. Чтоб Надюша с Сашкой не волновались за зря, хотя понять они меня все равно не поймут, к сожалению, но хоть, надеюсь, в милицию не будут обращаться.

Александр Петрович сел на стул, открыл шухлядку и вытащил лист бумаги, затем взял в руку ручку и написал: