Учитель биологии

– Не знаю, – задумчиво ответил он, – но дороги назад уже нет, а начать жизнь заново вряд ли удастся.

– Тебя как зовут? – почему-то снова поинтересовался он у учителя: – Извини, но никак не запомню твоего имени.

– Мазгар, бронза означает, не парься насчет имени, и разве это имеет значение? – ответил учитель. – Мы приходим на этот свет без имени, и, наверное, надо уходить без него же. Имя, как правило, определяет твою принадлежность к определенной семье, роду, затем этносу, одновременно прикрепляя к определенной конфессии. Ты вроде только родился, а уже загружен бременем и стереотипами всей нации. Без обид, но меня совсем не интересует, как тебя зовут. И вообще это все – имена, нации, религии – сплошной обман, туман, который напускают на человека, чтобы управлять им.

– Как это?

– Ну смотри, возьмем, например, семью: два человека объединяются и пытаются доказать остальным, что их потомство самое лучшее, успешное и жизнеспособное, другими словами, дают старт внутривидовой конкуренции. Множество таких семей, объединённых территорией, или языком, или религией конкурирует с подобным множеством на другой территории, с другим языком и, возможно, другой религией, так?

– Ну, допустим.

– Если так, то как только ты родился, на тебе уже лежит обязанность такой борьбы, как внутри своего рода, так и за его пределами. И вот представь себе, что все стороны договорились, изобрели общий язык, допустим, приняли общую религию или отказались от таковой и признали территорию такой же общей.

– Ну представил.

– В сухом остатке остается только внутривидовая конкуренция самого первого уровня, верно?

– Вроде верно.

– Ну в таком случае какой смысл в войнах, убийствах, оскорблениях и мордобое, если ответ на задачу мы знаем, но пока не знаем решения самой задачи?

– Согласен, никакого. Я никогда раньше об этом не думал. Выходит, я зря прожил жизнь, пролетев её как пуля, выпущенная из чужого ружья? Я не согласен, но я не знаю, как возразить тебе. Ты просто путаешь меня нарочно.

– Не грусти, не запутываю я тебя, это так, разминка, к сожалению, человек так устроен, что он запрограммирован на конфликт, даже в самом маленьком коллективе обязательно изберут изгоя, этакого мальчика для битья. Если он будет отличаться цветом кожи, то будет виноват цвет, если все будут одного цвета, то будут преследовать тех, кто выше ростом, расправившись с ними, возьмутся за карликов, потом будут истреблять рыжих и когда, наконец, останутся все одинаковые, то будут мерить длину носа или высоту ушей для определения степени вины в недавно случившемся неурожае или ранних заморозках. Чем больше коллектив, тем больше разобщенных групп и, значит, больше причин для конфликтов. Для того, чтобы стать человеком в собственном смысле этого слова, надо много учиться. Иногда не хватает и целой жизни.

– Издеваешься? Я ведь университетов не кончал.

– Понимаешь, я хочу понять, как мы здесь оказались?

– Мы?

– Да, мы! Ты, я, майор, доктор, тот несчастный, который сошел с ума, и сотни, и тысячи других. Как-то ведь это произошло, что мы остервенело убиваем друг друга, не разбирая, кто прав или не прав, виновен или не виновен, и я хочу понять. Мы ведь все в принципе один народ, несмотря на то, что у нас десятки этносов в республике, у нас, как-никак, общая история. Вот ты помнишь девяностые годы?

– Да помню, я тогда работал учеником токаря на большом заводе.

– А я учился в университете, а потом мы все как-то ступили на этот путь, я хочу понять причины.