Учитель и ученик

“Частично. Отчасти потому, что это действительно отличное прикрытие для нас, чтобы двигаться вокруг Луны, не подвергаясь воздействию. И отчасти потому, что я хотел дать им шанс стать...лучше. Больше духа. Это говорит о том, что они имеют его в себе.”

- Люди - это нечто большее, чем их худший поступок,-продекламировал Оби-Ван. Это было то, что Куай-Гон говорил ему много раз, и в конце концов, казалось, он понял это. “По крайней мере, большинство людей. И они также больше, чем самое худшее, что когда-либо с ними делали.”

Темный шрам на левой руке Рахары Вика мелькнул в голове Куай-Гона. “Мы оба должны помнить об этом, когда будем иметь дело с Раэлем Аверроссом.”

Оби-Ван не отрывал взгляда от пульта управления крейсера, несмотря на то, что ему практически нечего было делать, пока они не приблизились к Пиджалу. “У вас еще есть сомнения насчет него?”

"Да,-хотел сказать Куай-Гон—но не смог “ - несмотря на все случившееся, Раэль остается рыцарем-джедаем. Человек, преданный своему долгу. Вы не могли не заметить его преданности принцессе.”

“Я этого не делал,-тихо сказал Оби-Ван. “Но, возможно, нам следует оценивать джедаев по другим критериям, нежели их преданность молодым людям, которых они защищают.”

Удар пронзил Куай-Гона, тем более болезненный для элемента неожиданности. Не то чтобы Оби-Ван никогда раньше не пытался сказать что-то обидное, просто он никогда не попадал в цель так точно. Но хуже всего было то, что Куай-Гон не был уверен, что Оби-Ван действительно хотел причинить ему боль. Он просто имел в виду то, что сказал. Вот что действительно задело.

“Ты слишком предан идеалам, а не реальности, Оби-Ван”-сказал Куай-Гон, ненавидя ответную резкость в своем голосе, но не в силах сопротивляться ей. “До такой степени, что ты готов пожертвовать своими принципами.”

-Я думал, что члены Совета Джедаев должны представлять идеал, - спокойно ответил Оби-Ван.”

- Совет постоянно имеет дело с самыми грязными аспектами реальности.- Этот разговор зашел слишком далеко. - Оби-Ван, почему бы тебе не проверить намывные заслонки? Показания на них немного странные.- Они были всего лишь на долю пункта от оптимального радиуса действия, но это был первый отвлекающий маневр, который он смог придумать.

Редко он бывал таким прозрачным. Оби-Ван оказал ему любезность, не злорадствуя, и вместо этого пошел проверить явно полностью исправные аллювиальные заслонки. Однако он остановился у арки кабины пилотов и сказал: "Я думаю, что это еще один довод в пользу старых пророчеств.”

“Что ты имеешь в виду?”

“Я просто помню—разве не было одного, который говорил о Кайбере, который не является кайбером? Оби-Ван нахмурился. - Во всяком случае, что-то в этом роде.”

“Ты совершенно прав.- Любопытство Куай-Гона взяло верх над любыми неловкими чувствами. “Я посмотрю, что там написано.”

Когда Оби-Ван приступил к работе, Куай-Гон сделал то же самое, используя свой датапад для поиска переведенных текстов, которые он изучал. Вот оно: когда Кайбер, который не является кайбером, воссияет, время пророчества будет близко.

Это всего лишь метафора, подумал он, как всегда. Даже древние мистики, вероятно, никогда не хотели, чтобы это воспринималось буквально. Это не значит, что некое “время пророчеств” должно было наступить и сделать все их символические предсказания реальными.

Так считал Куай-Гон, по крайней мере с тех пор, как ему исполнилось тринадцать лет. Так он сказал бы любому, кто спросил бы его, и сказал бы Оби-Вану, если бы его падаван снова поднял эту тему.

И все же он не мог отрицать того жуткого возбуждения, которое охватило его.

Оранжевое свечение кристаллов кохлена. Кайбер, который не является кайбером.

Время пророчества будет уже близко.

Глава 14

Куай-Гон стоит в пещере. Оранжевые кристаллы сверкают вокруг него, отражая источник света, который он не может видеть.

Затем кристаллы темнеют, становясь красными—как будто от огня Ситхов.

Он слышит чей-то крик. Нет, несколько криков. Он больше не может видеть кристаллы, потому что пещера стала белой. Получилась великолепная,с позолоченными стенами и стеклянным потолком, который смотрит в небо. Под его ногами-полуночно-голубые плитки.

А впереди он видит бесцветное изображение пылающего светового меча, наложенного на лицо принцессы Фэнри.

“Небесный хранитель!- кто-то кричит. Куай-Гон ищет того, кто заговорил—ищет все, что он узнает или поймет—но тщетно.