Учитель и ученик

– Только что вспомнил… кажется, в одном из них говорилось о кайбере, который не кайбер? – Оби-Ван нахмурился. – Ну, что-то в этом роде.

– Ты прав. – Любопытство заставило Квай-Гона забыть о чувстве неловкости. – Я поищу его.

В то время как Оби-Ван принялся за работу, Квай-Гон достал планшет и начал шерстить переведенные тексты, которые изучал. Вот оно: «Когда воссияет кайбер, который не кайбер, время пророчества приблизится».

«Это всего лишь метафора, – как всегда, подумал он. – Даже древние мистики, вероятно, не подразумевали, что эти слова следует воспринимать буквально. Вряд ли имелось в виду, что наступит некое “время пророчества”, когда все их символические предсказания сбудутся».

Так всегда считал Квай-Гон – по крайней мере с тринадцати лет. Так он готов был сказать любому, кто спросит, в том числе и Оби-Вану, если падаван снова затронет эту тему.

И все же он не мог отрицать, что его пронизала необъяснимая дрожь.

Оранжевое свечение колен-кристаллов. Кайбер, который не кайбер.

«Время пророчества приблизится».

Глава 14

Квай-Гон стоит в пещере. Вокруг него поблескивают оранжевые кристаллы, отражая свет, источник которого ему не виден.

Затем кристаллы темнеют, становятся красными – как будто от огня ситхов.

Он слышит крик. Нет, крики. Но больше не видит кристаллов, потому что пещера стала белой. Величественной, с золочеными стенами и стеклянным потолком, за которым видно небо. Под ногами – плитки цвета ночной синевы.

А впереди он видит черно-белое изображение светового меча, занесенного над лицом принцессы Фэнри.

«Хранитель Неба!» – восклицает кто-то. Квай-Гон ищет того, кто это сказал; ищет хоть что-нибудь знакомое и понятное… но тщетно.

Другой голос вскрикивает в ужасе, когда меч наносит удар. Он слышит, как где-то далеко чей-то голос очень спокойно произносит: «Даже джедаи могут пасть…»

* * *

Квай-Гон резко проснулся. Используя традиционные упражнения, он замедлил дыхание и сердцебиение, вернув спокойствие своему физическому телу. Большинство снов после пробуждения быстро забывались, но этот становился лишь четче.

Не было никаких причин видеть во сне ситхов. Никаких причин бояться, что кто-то со световым мечом сорвет церемонию подписания договора. И, конечно же, клинок Раэля всегда готов защитить Фэнри. Никаких причин полагать, что Орден джедаев когда-либо падет.

И все же сон потряс его, как мало какой другой. Он казался… более чем реальным.

Вещим.

Мистики древних времен желали познать грядущее. Они видели сны, похожие на этот, – сны, которые они перерабатывали в таинственные «предсказания», на самом деле ничего не предсказывавшие. Так всегда считал Раэль. Так установил Дуку. Так четверть века твердил себе Квай-Гон.

Но сейчас, сидя на широкой кровати, он не мог поверить в эту удобную, рациональную интерпретацию. Он чувствовал, что видел нечто такое, чему действительно суждено сбыться.

Но что именно?

* * *

Аверросс лежал в своей постели, разглядывая роскошный орнамент на потолке. За прошедшие годы все в этих покоях было приспособлено для его личного комфорта: простые старые стулья, одежда, сваленная в удобные кучи, такого рода вещи, – и лишь с потолком он ничего не мог поделать. Потолок постоянно напоминал о том, что он находится во дворце.

Надо было попросить, чтобы в покои принесли бутылку какого-нибудь хорошего пойла. Например, кореллианского эля или «Девятого вала». Но сейчас уже поздно, как бы ни хотелось опрокинуть стаканчик-другой. Впрочем, не то чтобы ночка выдалась плохой…

– Раэль? – послышался за дверью голос Квай-Гона Джинна. – Можно с тобой поговорить?

– Квай-Гон? – Аверросс соскочил с кровати, нашаривая халат. – Пару сек!

Но для тех, кто жил в Храме джедаев – по сути, общежитии, – приватность была скорее абстрактной идеей, чем реальностью. Аверросс помнил, что когда-то и сам так считал. Поэтому не мог сердиться на Квай-Гона, который просто взял и вошел.

Он только смутился.

– А, – сказал Квай-Гон, глядя на женщину в постели Аверросса. – Простите за вторжение.

– Селби как раз собиралась уходить, – пообещал Аверросс. Что, между прочим, было правдой: она уже успела натянуть сорочку, несмотря на все упрашивания Раэля. Тем не менее Селби наградила его сердитым взглядом: наверное, предпочла бы более любезное представление.