Учитель Истории

Но что это? Вместо того, чтобы закрепить успех и добить стушевавшихся дружинников и пришлых, громобои вдруг попятились. До меня донеслось нечеткое разрозненное «ура!». Это еще кто? И тут пространство двора, этой узкой полосы, с трех сторон стиснутой жилыми четырехэтажками, а с четвертой — теплотрассой, стало заполняться мужчинами. Они выбегали отовсюду: из подъездов домов, из подвалов, спускались с чердаков и крыш. Всех возрастов: молодые и зрелые, подростки и старики. Их становилось все больше и больше: десятки, сотни. Людской поток накатился на громобоев, полетели булыжники, железяки, вывернутые из клумб обломки кирпичей… Затаившиеся жители Младова, до той поры тайком наблюдавшие в окон своих квартир за сражением и покорно ожидавшие развязки действа, теперь сами решили стать такой развязкой. И вышли на улицу. Все до одного.

Против них, неорганизованных и практических безоружных, у громобоев не было ни единого шанса. Как бы не был прочен корабль, как хорошо бы он не был оснащен — ему не по силам сопротивляться бушующей стихии: рано ли, поздно ли, но она одержит победу, если не утопив его, так вышвырнув на прибрежные скалы. Пять минут спустя группировка боевиков численностью в двести двадцать человек, которая на протяжении трех часов держала под контролем школу и прилегающий к ней район города, прекратила свое существование. В окончательном разгроме я участия не принимал: и без меня хватало энтузиастов. И «Победа!» вместе со всеми не кричал. Я тупо пытался встать.

— Ты как? — ко мне подошел (надо же, невредимый!) Фельдшер, протянул руку и помог подняться. — Спасибо, что не бросил.

— Тебе спасибо, — ответил я без тени улыбки на лице. — Что перевязал рану.

— Да тебя уже по новой пора…

— Ноги не слушаются… — пожаловался я.

— Это нервное. Сейчас пройдет.

— Да… Наверное, — я огляделся и только сейчас, без адреналиновой пелены на глазах, смог осмыслить открывшуюся глазам картину. — Это ужасно… Ужасно…

— Будет куда ужаснее, — заметил «фельдшер», доставая из сумки свежий бинт. — Если никто не понесет наказание за содеянное. Эй, ты куда? Стой же, дебил! Ну вот, а говорил, ноги не слушаются!

Не обращая внимания на окрики своего знакомца, расталкивая радующихся людей, что попадались на пути, я поспешил через двор к бело-желтому зданию, чей силуэт проступал за обмотанными изоляцией трубами теплоснабжения — к школе.

Я очень боялся того, что увижу там.

Глава XL: Неспелые плоды победы

Возле здания уже собралась довольно большая толпа. Вдохновленные победой над захватчиками люди высыпали из домов: к мужчинам присоединились и женщины. Гвалт стоял невообразимый, я с трудом протискивался сквозь плотный строй взволнованных родственников, обеспокоенных друзей и прочих неугомонных личностей, окруживших школу. Все стремились скорее попасть внутрь, узнать, что же произошло. Однако дружинники и здесь сработали оперативно: поставили на вход вооруженную охрану, та никого не пускала. И людям ничего не оставалось, как ждать снаружи. В здании учебного заведения продолжало находиться несколько сотен недавних пленников, и от них пока что не было ни слуху ни духу. Наружу никто так и не вышел, что внушало серьезные опасения. Либо часть громобоев все еще внутри, либо произошло нечто ужасное.

Когда же дружинники дадут ответ?

По счастью, все обошлось. Узники обнаружились запертыми в кабинетах на третьем этаже. Многие из них были ранены, прочие тоже выглядели не идеально, но все были живы. А это главное. Еще в актовом зале нашли кучу добра, которое мародеры успели вынести из окрестных квартир — все целое и невредимое. Радость и ликование охватило улицу. Спасенным на месте оказывали помощь, наравне с участниками боя. Не обошли вниманием и остальных. Мелькнуло несколько знакомых лиц: ученики, учителя… Добрая женщина с огромным пластырем на лбу предложила мне новую куртку. Я с благодарностью принял ее, а когда снял старую, она пришла в ужас:

— Да на тебе места живого нет! Я сейчас…

И скрылась в толпе. Не дожидаясь ее возвращения, я побрел обратно к школе. Несмотря на всеобщий душевный подъем, я был мрачен, на что имелись веские причины. Ни Татьяны, ни Елены среди спасенных не оказалось. Более того, расспросы бывших заложников также ничего не дали. Татьяну, вроде бы, кто-то видел мельком, но особой уверенности в словах говорившего не было.

Что теперь делать? Куда идти? И есть ли смысл…