Учитель из Меджибожа

Затрещали льды на широкой реке. Заиграли под солнечными лучами первые потоки, вырвавшиеся из ледяного плена. Потрескались сизые громады льдин, заскрипели, ломаясь на части, словно какая-то невидимая сила разрубала их. И у песчаных отмелей начался «бой гигантов» — словно живые, громоздились, налетали друг на друга могучие льдины, трещали, раскалывались на части, теснились, крушили друг друга и, как живые чудовища, выбрасывались на берег.

А солнце неустанно трудилось. Под нежными яркими лучами нехотя отступала суровая зима с ее морозами, снегопадами, вьюгами.

Илья уже понемногу поднимался с койки и учился ходить при помощи костылей. Было мучительно больно, но желание скорее умчаться туда, где сражалась его дивизия, помогало преодолевать любую боль. Хотелось чем поскорее подняться на ноги. Из последних сводок, приказов, которые передавали по радио, да и по салютам, он узнал, что его дивизия, с которой он прошел такой тяжелый и славный путь, находится на Берлинском направлении. Какое счастье! Вот если бы он мог вернуться в свою часть, к своим друзьям!

Ему было невыносимо тяжело. Не ведая ни сна, ни отдыха, он тренировался: ходил, даже пробовал бегать, испытывал дикую боль, и все ради одного — чтобы поскорее отправиться туда, где начинались последние решающие бои, переместившись к сердцу вражеской земли. Илья хотел своими глазами увидеть, как захлебнутся в крови и в пламени фашистские палачи, хотел участвовать в этой битве, отомстить врагу.

Каждый вечер вместе с гурьбой раненых, которые уже кое-как передвигались при помощи костылей и палок, приникал он к радиоприемнику в ожидании известий с фронта. Сердце переполнялось гордостью за успехи однополчан. Не было ни одного приказа Главнокомандующего, где бы среди отличившихся соединений не значились его дивизия, его армия.

Вместе с радостью он ощущал и какую-то горечь: в такое время ему приходится валяться на госпитальной койке, далеко от своей прославленной части. Его одолевало нетерпение. Казнил себя, что раны так медленно залечиваются и он не может быть там, где решается судьба мира, куда обращены взоры людей всей планеты.

А ведь он так мечтал об этом!

Солдатские мечты…

Между тем, весна все больше входила в свои права. Она была необычна, эта весна. Советские люди жили одними думами и помыслами с теми, кто готовился штурмовать последнюю фашистскую твердыню — Берлин. Только и говорили о том, что знамя Победы должно быть водружено над гитлеровской столицей, принесшей народам столько горя и кошмарных бед!

И наконец этот день наступил.

Первомай… Здесь, в госпитале далекого сибирского города, готовились торжественно его отпраздновать. Ждали гостей — из заводов, колхозов, разных учреждений. Женщины готовили скромные подарки для раненых солдат — ведь они отдали свою кровь за то, чтобы человечество могло мирно отметить этот светлый весенний праздник.

На рассвете, когда город был еще погружен в тревожный, но радостный сон, пришло наконец потрясающее известие.

Над пылающим Берлином, над рейхстагом реет алое знамя Победы! Враг повержен в прах!..

И хотя уже давно ждали такого сообщения и верили, что конец войне совсем близок, но все же это явилось знаменательной неожиданностью. И Первомай стал вдвойне славным праздником. Трудно сказать, чего больше было в этот незабываемый день — радости или слез…

Но превыше всего была гордость за героев, пронесших боевое знамя и свой карательный меч до Берлина, гордость за непобедимую семью советских народов, которые, несмотря на все тяготы, голод, лишения, одолели фашистское чудовище, пытавшееся поработить весь мир.

Илья радовался, ликовал. Но был и немного расстроен — не сбылась его солдатская мечта… Все же невыразимое счастье, овладевшее им, взяло верх. Мир избавился от нацистской чумы, и в этом великом торжестве народов есть какая-то частица и его подвига. И он внес свою лепту, чтобы приблизить светлый праздник.

Он уже окончательно встал на ноги, пришел наконец славный час, когда его уже выписывали в часть. И тут члены комиссии узнали, что, кроме военной профессии, у него еще одна очень важная мирная специальность: он ведь хороший учитель, один из тех, которых ждут не дождутся в школе.

И ему выписали документы и литер на поезд, совсем не на тот, которого он ждал. Его отправили домой.

Это был приказ. А для бывалого солдата что священнее, чем приказ? В военное время можно подчас не обратить внимания на заключение медицинской комиссии и вместо тыла отправиться на фронт. А теперь?

В один из ясных солнечных дней «наследник Гершелэ из Острополья» распрощался с врачами и сестрами, которые посвятили ему столько тяжелых бессонных ночей, спасая и помогая подняться на ноги. Он двинулся в далекий путь — на Украину, в родной Меджибож.

Ему говорили, что может отправиться куда пожелает, — всюду его встретят с распростертыми объятиями. Но он решил поехать в маленький, любимый и близкий городок. В душе теплилась искорка надежды, что встретит там мать, сестер, близких и друзей… Бывают же чудеса на свете!