Учитель из моих кошмаров

Виталина

— Зая, а ты уверена, что Горецкий сейчас именно тут, а не дома или где-нибудь еще, — поинтересовался Алекс, вылезая из такси и окидывая взглядом светящуюся вывеску «Эгоиста».

Откинув голову к небу, я глубоко вдохнула. Еще никогда ночной воздух не был таким свежим и насыщенным. Я как будто очнулась от комы и начала остро ощущать мир вокруг.

— Поверь, он здесь. И ждет меня, — эхом ответила я, подходя к входной двери.

Удивленно хмыкнув, Алекс встал за моей спиной.

— Ну что ж, тогда вперед, малышка, — наклонившись, прошептал он мне в волосы. — Устроим Горецкому веселую ночку.

Я на секунду задержала дыхание, а потом решительно толкнула дверь.

Пришла пора выпустить своих демонов.

И Горецкий будет первым, кто увидит меня настоящую. Потому что он сделал всё, чтобы я окончательно переродилась в монстра.

Охранники на входе сразу узнали меня.

— Виталина, шеф ждет вас на главной сцене, — пробасил главный из них, вытягиваясь в струнку.

Мы с Алексом удивленно переглянулись.

Горецкий явно что-то задумал.

— Может, он хочет, как в американских фильмах, на глазах у всех признаться тебе в любви? — тихо предположил Алекс.

Я зло усмехнулась.

Скорее он хочет, чтобы я поднялась на сцену и станцевала для него вокруг шеста.

Но так даже интереснее.

Хочу посмотреть на лицо своего преподавателя, когда он дико обломается.

— Шеф ждет вас одну. Парню придется подождать, — преградил путь Алексу один из охранников.

Я резко остановилась.

Та-а-а-ак…

— Руслан знает, что мы вдвоем. Он нас ждет, — решила схитрить я.

Но громила молча покачал головой, продолжая ненавязчиво удерживать Алекса за плечо.

Черт, может, оно и к лучшему.

— Я поговорю с Русланом и вернусь, — шепнула я Алексу и быстрым шагом, пока не передумала, направилась к основному залу.

Меня знобило и слегка потряхивало от странного предвкушения.

Мне не терпелось сорвать с себя маску и бросить ее к ногам Горецкого.

Я, как наяву, представляла ужас и отвращение на красивом мужском лице, и это стало бы для меня точкой невозврата.

После этого тема Горецкого будет закрыта навсегда. Он просто перестанет для меня существовать. А я… А я стану той, кого он, возможно, захочет убить.

И это будет идеально.

— Ты опоздала, — тихий голос из темноты заставил меня испуганно вздрогнуть.

Передернувшись от колких мурашек, я подняла глаза и… ни черта не увидела. Впервые я поняла, что означает выражение «темно, хоть глаз выколи».

В просторном зале, где подразумевались сцена и куча столиков, не горело ни одной самой крохотной лампочки, и о размерах помещения я догадывалась лишь по гулкому эху от мужского голоса.

— Так и знала, что ты хреновый хозяин, — едко усмехнулась я, делая шаг вперед. — Электричество отключили за неуплату?

Не дождавшись от Горецкого ответа, я двинулась вперед. Во мне проснулась какая-то кошачья интуиция, и я с легкостью огибала стулья и грациозно перешагивала через порожки.

Постепенно зрение привыкало к темноте, и я уже начала различать очертания круглой сцены посередине с металлическим шестом, взмывающем к потолку.

Уверена, где-то здесь и восседал наш Мистер Ледяной Взгляд.

Остановившись возле сцены, я медленно опустила голову. В помещение было так тихо, что я слышала стук собственного сердца.

— Я разогнал всех посетителей и ждал тебя, — Горецкий оказался совсем рядом, в полуметре за моей спиной.

Волоски на теле встали дыбом.

С трудом переведя дыхание, я подняла голову.

— А зачем выключил свет?

От тепла мужского тела и запаха разгоряченной кожи голова шла кругом.

— Темнота обостряет наши чувства, — прошептал Горецкий, едва касаясь напряженным телом моего. — Ты ведь это тоже ощущаешь?..

Его низкий голос был похож на бархат, в который завернули сияющий острый нож.

Меня прошиб озноб и жар одновременно.

— И что дальше? — до крови впившись ногтями в свои ладони, горько усмехнулась я. — К чему всё это, Руслан?..

Он снова пытался соблазнить меня?

Если да, то это было даже забавно…

Горецкий улыбнулся. Я почувствовала его надменную улыбку всей кожей.

— Я хочу посмотреть на настоящую тебя, — коснулся он жесткими губами основания шеи — там, где толстовка предательски сползла с моего плеча.

Я замерла, как мраморное изваяние.

— Ты сам не знаешь, о чем просишь, — выдохнула я, медленно погибая от неспешных едва ощутимых касаний.

Горецкий осторожно потянул рукав моей кофты, заставляя ее полностью соскользнуть с моих плеч.

— Поверь, я догадываюсь, — пробормотал он, покрывая мягкими поцелуями открывшиеся участки кожи.

До боли прикусив губу, я откинула голову, даже не делая попыток стянуть со своих запястий застрявшие рукава. Я была полностью во власти Горецкого, и это сводило с ума.

Я столько раз играла в садо-мазо, но даже не догадывалась, что это может быть так… волнительно.

— Ты ведь с самого начала знал, кто мой отец, — тихо проговорила я, покрываясь мурашками от прерывистого мужского дыхания на своем теле.

Горецкий на мгновение замер.

— Да, — жестко ответил он, поднимая голову и прижимаясь щекой к моей щеке.

Я сглотнула.

— И ты подослал Аслана к Алексу, чтобы он соблазнил его.

Губы Горецкого дрогнули.