Учитель народа. Савонарола

Но в саду виллы Пацци молодежь обоих родственных домов пользовалась полной свободой. Здесь прекращался строгий надзор, не было дорогих стеснительных платьев; никто не смущался, если волосы приходили в беспорядок, и это доставляло даже особенное удовольствие. Естественно, что при частых свиданиях преждевременно развившаяся Маддалена почувствовала род сердечной склонности к своему двоюродному брату Пьетро Пацци, которая отчасти выражалась в шаловливом поддразнивании и частью в том напряженном внимании, с каким она слушала его во время серьёзного разговора. Пьетро с своей стороны никогда не оскорблялся шутками своей молодой родственницы, тем более, что он был сильный, ловкий юноша, искусный во всех рыцарских упражнениях и сознававший вполне свое умственное превосходство. Но влюбленный юноша никогда не задавал себе вопроса относительно последствий этой взаимной привязанности, равно и сама Маддалена, пока разговор с матерью не убедил eё, что она не может располагать своим сердцем. Известие, сообщенное ей матерью, было коротко и ясно и почти имело вид приказания:

– Отец нашел тебе жениха, – сказала Клара Орсини, – он обещал папе, что ты выйдешь замуж за принца Чибо.

– Принца Франческетто? – с непритворным ужасом переспросила Мадделена.

– Принца Франческо Чибо, племянника папы, который недавно сделал его герцогом Массы и Каррары, – возразила синьора Клара, бросив на дочь уничтожающий взгляд, не допускавший дальнейших возражений. Но Маддалена привыкла к подобным взглядам, и, как известно, этого рода средства теряют всякое значение, когда к ним слишком часто прибегают.

– Франческетто! – повторила еще раз непокорная дочь, и в её голосе были слышны гнев и презрение. – Все смеются над ним, он так мал ростом, что едва доходит до моего плеча, и вдобавок сын папы!

– Маддалена! – воскликнула синьора Клара строгим тоном; губы её дрожали от негодования.

Но молодая девушка не обратила на это никакого внимания.

– Всем известно, – сказала она, – что он сын папы и даже открыто признан им. Если бы дело не получило такой огласки, то мне не могло прийти в голову, что глава католической церкви имеет собственную семью! Прежде никто не знал об этом, но папа Иннокентий позаботился, чтобы даже дети на улице толковали об его сыне. Вы хотите, чтобы я породнилась с папой; действительно, это совершенно новое и почетное звание! Но я никогда не соглашусь на это и вообще не желаю выходить замуж… Впрочем, – добавила она с глубоким вздохом, – я хотела бы сделаться женой Пьетро Пацци и не выйду ни за кого другого! Что же касается этого карлика Чибо, то о нем и говорить не стоит!..

Нужно было иметь известного рода мужество, чтобы сопротивляться таким образом воле матери, потому что в те времена, даже в знатных семьях взрослых детей принуждали к послушанию строгими мерами. Но Маддалена знала свою мать, и при этом она была так возмущена предполагаемым браком, что в данную минуту никакая сила на свете не могла бы вынудить у ней согласие.

Но кроме насилия были другие, более действенные средства. Разгневанная мать вышла из комнаты и заперла за собою дверь на ключ. Она поспешила к мужу, чтобы посоветоваться с ним относительно дальнейшего способа действий. Полчаса спустя она вернулась назад и объявила, что Маддалена за свое непослушание будет отправлена на неопределенное время в женский монастырь св. Аннунциаты. Веселая девушка внутренне содрогнулась при этом известии; но из упрямства ничего не ответила. Приготовления вскоре были окончены, и молодую девушку отнесли в закрытых носилках в монастырь, где настоятельница уже была предупреждена. относительно цели этой меры.

Большая часть флорентийских монастырей пользовалась милостью фамилии Медичи; такие же правильные и щедрые вклады вносимы были и в монастырь св. Аннунциаты. Кроме того, Лоренцо Медичи недавно пожертвовал в монастырскую церковь образцовое художественное произведение Перуджино. Поэтому настоятельница считала своей прямой обязанностью исполнить желание своего благодетеля, тем более, что ей не раз случалось приводить к смирению закоснелые души грешниц, и она была довольно опытна в подобных делах.

Первая принятая ею мера заключалась в том, что Маддалена должна была подчиниться во всей строгости распорядку монастырской жизни.