Удача

– Что – «ну»? Кеннеди планировал предоставить некоторые преимущества некоторым общественным течениям, те, в свою очередь, поддержали бы некоторых политических деятелей, связанных с некоей террористической организацией, которая неминуемо воспользовалась бы влиянием этих деятелей на некоторых генералов из Пентагона, и путем смертельного шантажа и давления на семьи этих генералов добилась бы того, что была бы спровоцирована ядерная война. Высшие цели этой террористической организации, кстати, еще и религиозной – апокалипсис и конец света.

– Что за бред! – Знахарь недоверчиво мотнул головой.

– Никакой это не бред, – твердо ответил Наринский. – Никто из перечисленных мною людей и в мыслях не имел ничего подобного, но если бы Кеннеди продолжал свою деятельность, ситуация неизбежно сложилась бы именно так, и не иначе. Обстоятельства выстроились бы именно таким образом, и мы не сидели бы сейчас в подводной лодке и не пили бы чай.

– Но почему вы так уверены в этом?

– Информация – самый дорогой товар. И у нас его больше, чем у кого-либо. Если бы мы точно знали, что пьяный тракторист Вася допивает последнюю рюмку из бутылки, а в это время из Крыжополя отправляется пассажирский поезд, то мы остановили бы его, не стесняясь в средствах.

– Почему?

– Потому что магазин, в котором он хочет взять еще одну бутылку, закрылся по случаю того, что на него спикировала налоговая полиция, и Васе придется ехать на своем раздолбанном тракторе через переезд. Там его колымага обязательно упадет на бок, потому что между рельсов имеется яма, а тут и поезд подоспеет. А поскольку сразу за переездом начинается спуск, то катастрофа со множеством трупов неизбежна. Информация!

– Вы хотите сказать, что вы просчитываете варианты развития событий в масштабе всей нашей Земли?

– Я не хочу, я говорю это. Тысячи специалистов, мощнейшие компьютеры, какие не снились и Пентагону, все это работает в одном направлении – определение областей наибольшего риска.

– Ну, знаете, это уже фантастика какая-то!

– Странно слышать это от вас, Константин. Вы же умный мальчик и должны понимать, что и подводная лодка, в которой мы находимся, и ваш мобильный телефон, и всякие космические дела – все это когда-то было фантастикой. И однако сейчас вы принимаете эти вещи как должное. Нес па?

– Что? – Знахарь нахмурился. Рита засмеялась:

– Дикарь ты, Костик! Нес па – по французски – «не так ли».

Наринский посмотрел на нее, потом на Знахаря, и сказал:

– Мы проследим, чтобы кокаин не попал к потребителям. Наш российский отдел занимается этим уже шесть часов. Пока что никаких новостей нет, но, как вам известно, предупрежден, значит – вооружен.

– Ладно, – Знахарь положил руку на стол, – делайте, что хотите, но я тоже должен участвовать в этом. Иначе я спать спокойно не смогу.

– Сможешь, – Рита выразительно посмотрела на Знахаря и поиграла бровями, – это я тебе обещаю.

Наринский засмеялся и встал.

–  Я пойду в свою келью. Двое суток без сна – это, знаете ли…

Он вышел из кают-компании.

– Пойдем и мы. Ага? – сказала Рита Знахарю.

– Ты только об одном думаешь, – Знахарь недовольно насупился.

– А о чем еще думать, когда и пойти-то некуда, – резонно ответила Рита. – Не дуйся, пойдем.

– А чья это подводная лодка? – неожиданно спросил Знахарь.

– А тебе не все равно? – ответила она и засмеялась.

Глава 11 ГРАФ МОНТЕ-ЗНАХАРЬ

Я стоял по колено в мягком облаке и смотрел на академика Наринского, который, сидя на позолоченной витой скамеечке, виртуозно играл на какой-то многострунной мандуле.

У его ног сидела Рита, одетая в римскую тогу и, мечтательно глядя на Наринского, вертела на пальце шнурок, продетый через засушенное человеческое ухо. Она повернулась ко мне и сказала:

– Информация!

Это слово гулко отозвалось в неведомых пространствах, летая и отражаясь от облаков, потом вильнуло хвостиком и стрелой помчалось вниз. Я перегнулся через край облака и посмотрел ему вслед. Внизу, на далекой земле вдруг расцвел красивый радужный гриб атомного взрыва, и Наринский, прервав игру, пояснил:

– Вы не волнуйтесь, Константин, это временно, мы обо всем позаботимся.

Я хотел возразить ему, но язык не двигался, и в груди не было воздуха.

Покачнувшись, я сделал шаг назад и неожиданно почувствовал, что моя нога попала в пустоту. Пушистый, как ватная борода деда Мороза, край облака мелькнул мимо моего лица и, падая спиной вперед, я увидел Риту, которая, глядя мне вслед, смеялась и, поворачиваясь к Наринскому, жестом подзывала его, причем на ее лице было выражение типа «скорее, скорее, а то не успеете увидеть».

Я сильно удивился, и тут все вокруг меня стало стремительно темнеть, какие-то мрачные тени обняли меня и понесли в неизвестном направлении, в ушах запел дикий хор, страшные голоса этого хора превратились в визг, затем в ультразвук, и вдруг все смолкло.

Я лежал на чем-то мягком и теплом.

Вокруг было темно и тихо.

Мне было хорошо, хоть я и не понимал, где я.