Удача близнецов

– Само собой, Робертино, – улыбнулся Кавалли. – Не забывай об осторожности и о коварстве полтергейстов.

Поклонившись, Робертино ушел.

На самом деле он был далеко не так бодр и готов к работе, как могло показаться. Сегодня был насыщенный день, и Робертино очень устал. Собирался после тренировки пойти в увольнительную и перекусить в «Драконьем Клыке», погулять немного до ужина, а сразу после ужина завалиться спать. Но не говорить же об этом наставнику! Еще решит, что Робертино пытается отвертеться от задания. Так что младший паладин пошел одеваться, решив, что перекусит по дороге. В конце концов, в том же «Драконьем Клыке» можно взять с собой пару кальцоне с сыром и курятиной и налить во флягу чего-нибудь не слишком алкогольного. Даже нужно – вдруг все-таки придется караулить полтергейст ночью.

До этого Робертино еще не приходилось самостоятельно работать в городе – кадетов на такое одних не отпускали, только под присмотром старших товарищей. Младшим паладином Робертино стал всего несколько дней назад, этим обстоятельством очень гордился, особенно когда получил от родителей поздравительное письмо и часы именные в подарок. Часы были сделаны лучшим кестальским мастером по личному заказу графа Сальваро, который, заказывая их заранее, ничуть не сомневался, что сын пройдет все испытания и честь семьи не уронит. А теперь Робертино предстояло пройти еще одно испытание – впервые выполнить самостоятельно настоящее паладинское задание. И это при том, что как паладин он еще очень мало что мог и умел! Знал многое, но знать и применить знание – вещи разные…

В общем, Робертино слегка тревожился, выходя на дело. Дежурный паладин на входе отметил его в книге заданий и пожелал удачи.

В траттории «Драконий Клык» хозяин лично завернул ему в бумагу два свежайших кальцоне и налил во флягу лучшего пива, а узнав, что у новоиспеченного младшего паладина первое задание еще и с полтергейстом связано, вручил ему браслетик из нанизанных на ниточку куриных позвонков – мол, лучшее народное средство против всякой потусторонней гадости. Робертино в действенности позвонков сомневался, но за браслетик поблагодарил.

Дом с полтергейстом находился не так и далеко, так что Робертино отправился туда в наемном экипаже. Улица святой Лючии была короткой, выходила к небольшому парку, и дома здесь считались вполне приличными, так что квартиры в них арендовали в основном провинциальные дворяне, по каким-то причинам переехавшие в столицу. А еще дома на этой улице были новыми, всего-то пятнадцать лет назад здесь еще никакой улицы не было, а был старый сухой овраг. «Странно, что полтергейст завелся в новой постройке», – подумал младший паладин, разглядывая нужный дом. Мистическим зрением он на первый взгляд не увидел ничего потустороннего и ничего фейского. Конечно, он слыхал рассказы других паладинов о мнительных горожанах, которым на ровном месте мерещатся проделки фейри и визиты привидений. Но проверить заявку надо в любом случае, и потому он поднялся по наружной лестнице на второй этаж, где и арендовала квартиру вдова с полтергейстом. Взялся за железное кольцо на двери и постучал.

Дверь открылась почти сразу. На пороге возникла миловидная пышная сеньора примерно сорока лет, типичная сальмиянка – смуглая, светлоглазая, с пухлыми яркими губами, большой грудью, выпирающей из тугого корсажа, и двумя светлыми косами, спускающимися на плечи из-под вычурно намотанного траурного фиолетового платка. Платье тоже было фиолетовым с белыми кружевами, и глубокое декольте прикрывал ажурный белый платочек.

– Сеньор паладин! Наконец-то! – воскликнула вдова, окинув его быстрым взглядом. Сальмийский акцент у нее был очень сочным, не хуже, чем у Робертинова закадычного друга Жоана, тоже сальмийца. – Заходите, прошу.

Робертино снял берет, отвесил вежливый поклон и вошел, в маленькой прихожей положил на столик свою сумку с перекусом и флягой, и прошел за вдовой в гостиную. Там уселся в предложенное кресло у темного камина, и огляделся.

Квартира оказалась довольно богатой: на полу хороший ковер, мебель новая, модная, на окнах новые же занавеси, под потолком – бронзовая люстра с тремя большими светошарами, напольные часы в виде башни. В гостиную выходили три двери, помимо той, что вела из прихожей. На стене красовался портрет, изображавший в полный рост мужчину лет пятидесяти в парадном мундире кавалерийского полковника, тоже типичного сальмийца. Под портретом была прикреплена полочка с оплывшими свечами, а на раме вверху висели венки из слегка увядших дубовых листьев и алая лента-перевязь с тремя наградными знаками.

Заметив, что паладин смотрит на портрет, вдова вздохнула и пояснила:

– Это сеньор полковник Пейро Эрнандес, мой покойный супруг. Героически погиб, сражаясь за короля и Фарталью… – она достала из рукава платочек и утерла слезы.