Удача Дьявола (ЛП)

— Из Милана прилетел дизайнер передать ей платья, которые она отобрала на весь сезон для церемоний награждений. Они в спальне. — Он смотрит на меня с подозрением, приподняв брови. — А теперь скажи мне, что ты пришёл сюда не только для того, чтобы увидеть мою жену, пока я не вмазал тебе.

— Поверь, это последнее, что мне охереть, как нужно сегодня утром.

Карас хмурится на мои натянутые слова.

— В чём дело?

— Сегодня утром Фёдоров прислал мне имейл, в котором заявил, что откажется от всего, что отметил, но только при одном условии. И я ни за что не соглашусь на это условие, если вы с Рискоффом не подпишете его.

— Он готов отказаться от всех внесённых лично исправлений? — бровь Караса приподнимается.

Если бы я был на его месте, я бы спросил то же самое. Когда кто-то, имеющий репутацию невозможного переговорщика, говорит, что во всём уступит, ты не можешь не задаться вопросом, почему он так кардинально cменил своё поведение.

— В обмен на что? — спрашивает Карас.

— Ты в это, блядь, не поверишь.

У меня есть распечатка приложения к письму, которое Фёдоров прислал мне с его «должно восприниматься буквально» дополнением к сделке. Без него он не согласится.

Карас перечитывает его и смотрит на меня, так же удивляясь, как и я.

— Он, блядь, серьёзно?

— Абсолютно.

— Но в этом нет смысла, — произносит Карас, перечитывая формулировку, в которой говорится, что единственный вариант, при котором Федоров согласится подписать контракт — это если он станет полноправным партнёром в организации, созданной Карасом, Рискоффом и мной. А после его смерти его дочь получит его долю и все связанные с ней права.

— Есть, если учесть, что он не доверяет мне, потому что я женился на его дочери за его спиной.

И я отказываюсь чувствовать за это вину. Это было правильно. Я бы сделал так снова. Даже когда я говорю себе это, меня одолевает небольшое сомнение, но я подавляю его. Я сделал то, что должен был сделать.

Карас возвращает мне приложение.

— Чёрт возьми. Это всё меняет. — Он идёт к окнам от пола до потолка, ведущим на террасу. — По сути, если мы согласимся, вы получаете две доли партнёрства.

Из меня выходит сдавленный смех.

— Отнюдь.

Карас оборачивается. Он пристально смотрит мне в лицо.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что, чёрта с два мой брак продолжится после того, как мы подпишем сделку с Фёдоровым. Инди разведётся с моей задницей прежде, чем высохнут чернила, и сбежит от меня как можно дальше.

— Что, чёрт возьми, ты сделал? Вчера она выглядела в порядке.

Я сую руки в карманы.

— Ты решил, что это был я?

Карас запрокидывает голову назад, всё его тело трясётся от смеха.

— Конечно, это был ты. Так поступают мужчины — портят всё, потому что не могут вытащить голову из своих задниц. Особенно мужчины, у которых денег больше, чем у Бога, и которые не подчиняются ничьим приказам.

Я тоже смотрю в окно, не зная, что ответить. И решаю сказать правду.

— Пока мы говорим, она ищет катер, чтобы покинуть остров. Мне пришлось пригрозить увольнением всех сотрудников, если ей удастся сбежать.

— Господи, Фордж. Ты что, совсем ничего не знаешь о женщинах?

Мои руки сжимаются в кулаки.

— Видимо, недостаточно. Я не рассчитывал, что ты поймёшь ситуацию.

Карас пересекает комнату и останавливается перед буфетом.

— Давай, тебе нужно выпить. Я расскажу тебе историю, потому что ты сильно ошибаешься.

После того, как он налил нам по три пальца виски, мы садимся на балконе.

— Я вынудил Холли выйти за меня замуж. Может, это была не та ситуация, в которой оказался ты, но я сделал это по своим эгоистичным причинам. В основном потому, что я увидел её однажды и понял, что она должна быть моей.

Его слова звучат слишком знакомо, поэтому я молчу и позволяю ему продолжить. Мне интересно, к чему приведёт этот разговор. В основном потому, что я надеюсь, что у него хватит мудрости, которая послужит моей панацеей, чтобы исправить то, в чём я явно облажался.

— Она была в сложном положении, — говорит Карас, придерживая пальцами стакан. — Её звукозаписывающий лейбл пытался принудить её к липовой помолвке с бывшим музыкантом, чтобы сохранить его известность. Очевидно, что у него не было шанса сделать чёртово липовое предложение, потому что вмешался я.

— Ты спас её.

Карас поворачивается, чтобы встретиться со мной взглядом.

— В какой-то степени. Но по большей части она меня спасла.

— В каком смысле?

— Ты знаешь, каково это — иметь всё. Больше денег, чем ты можешь потратить за десять жизней. Никогда не нужно беспокоиться о стоимости, когда решаешь, что что-то хочешь. Когда все вокруг целуют тебя в задницу и просят об одолжении. Это надоедает.

Он говорит правду, но опять же, почему бы и нет? Карас был миллиардером, сколотившим состояние своими руками, дольше, чем я. Моё богатство было частично унаследовано, а затем выросло в результате тщательного взращивания моего гнева и плана мести.

— Грёбаные мужики, — говорю я, салютуя виски.