Удача на двоих (СИ)

Пришлось вновь с ним согласиться. В то же время Бро-оз, похоже, был очень задет историей эксперимента по созданию искусственных экзорцистов. Он бормотал что-то странное, а потом попросил объяснить ему всё про чистую силу и остальное по порядку. Пришлось рассказать всё, что было известно Алме. История с кубом чистой силы, войной с Тысячелетним Графом, экзорцистами и Ноями, вообще, кажется, повергла Бро-оза в шок, в лучшем случае. Он тогда промолчал рекордное время — два часа. Нет, он, конечно, и раньше так долго молчал, например, когда Алма спал, но в этот раз творилось что-то вообще непонятное. Люди ненавидят Графа за то, что тот создаёт акума? Но их проект по созданию вторых экзорцистов был пародией именно на его действия. Ведь на самом деле никому в Ватикане не было даже немного интересно, что произойдёт с душой человека, над которым так измываются. Мало того, он ещё и дважды умудрились не просто пересадить нужный фрагмент мозга, они действительно воздействовали ещё и на души. И если бы те бились в агонии, похожей на ту, что испытывают акума, им было бы плевать. Более того, они ещё и решили влезть в чужие технологии, в технологии Графа и создать наполовину акума, что было уже совсем за гранью понимания. Бро-оз просто не понимал, как можно было до такого запудрить людям мозги, насколько внушить им, что они сами по себе бесполезны в этой священной войне, что они добровольно пошли на этот эксперимент и решили стать… Просто разменной монетой. Принцип существования этих самых третьих экзорцистов Бро-оза просто бесил. Он не принимал героизма, при котором необходимо было умирать, умирать и умирать для того, чтобы разрастись во что-то настолько напоминающее то, с чем ты борешься. Либо ты придумываешь новые лозунги в этой борьбе, меняешь всю свою политику, в открытую заявляешь, что не гнушаешься никаких способов и объясняешь, почему же ты тогда лучше. При этом Бро-оз не считал, что тот факт, что Церковь борется против наступления конца в отличие от Графа, достаточно серьезным. Конец света был, видите ли, предсказан как минимум в десятке религий, может быть, эти Нои просто исполняют волю кого-то свыше, а экзорцисты со своей чистой силой просто мешаются под ногами и разжигаю ещё больше конфликтов? Кто знает, мол, может быть те души, что превращены в акума, в каких-то своих прошлых жизнях заслужили подобные мучения? Может быть что угодно! И вся разница лишь в том, что кто-то верит в одно, а кто-то в другое. И после долгой паузы Бро-оз задал свой самый каверзный вопрос, который мучил и его, и Алму теперь почти всегда: Почему людям так необходима вера? Неужели так сложно смириться с неизвестностью и почему они не могут устроить свою жизнь, исходя из правил, продиктованных здравым смыслом? Благо, конечно, у каждого разное, но Бро-оз почему-то всё равно не понимал, отчего людям постоянно нужен тот, кто их будет вести, и почему этот кто-то не может быть постоянным, устойчивым хоть немного в этой слишком хрупкой, выстроенной ими цивилизации.

Бро-оз был вообще очень таинственным другом, компаньоном… возможно, чистой силой. Он не любил говорить о своём прошлом, утверждая, что забыл его по собственному желанию, и что это было единственным способом остаться в стороне. Он соглашался с тем, что с высоты знаний людей его вполне можно назвать чистой силой, однако он никогда не был частью общего куба, который, вроде бы, должен был быть уничтожен сразу же после уничтожения Сердца.

Иногда Алма начинал опасаться Бро-оза, но тот говорил, что слишком долго его искал, чтобы пытаться причинить вред. К тому же ему нецелесообразно пытаться изменить или подмять своего носителя под себя, потому что ему гораздо интереснее попытаться понять и принять его.

Алма был полностью уверен в том, что его странная, не совсем чистая сила что-то скрывает. Но, кажется, они неплохо сдружились и даже постоянная, непрекращающаяся болтовня Бро-оза теперь почти не раздражала.