Тикки не знал, что такого отразилось в этот момент на его лице, но Аллен подло захихикал, а мальчишка, развернувшись к ближайшей стене, начал биться об неё головой. Забавно, но, покосившись в его сторону, Аллен засмеялся ещё громче, а лицо Тикки, видимо, приняло ещё более дурацкое выражение, потому что он поймал себя на мысли о том, что ему нравится слушать, как смеётся этот юноша. Он выглядит таким довольным, слегка прищурив глаза и искренне улыбаясь. И этот шрам от проклятия его совсем не портит, хотя так сильно выделяется на обычно бледной коже... У Аллена всегда такая белоснежная кожа, словно он снежный дух из далёкой холодной страны, и серые глаза, и седые волосы. Всё это сильно контрастирует с его чёрной формой экзорциста, да ещё этот почти всегда красный шрам на глазу. Тикки заметил, что когда Аллен некоторое время не встречается с акума, то этот шрам бледнеет, а вот после боёв экзорцист ещё некоторое время ходит с красноватым глазом. Наверное, этот не самый приятный дар — видеть корчащиеся в агонии души акума. И за всеми этими размышлениями Тикки так и не понял, почему его называют третьим. — А он вообще… — Вообще-то да, — ответил на непонятный вопрос черноволосого мальчишки Аллен, хмуро глядя на Тикки, хотя почти только что смеялся. — Так ты третий или нет? — Кто третий??
— Третий Ной!! — хором возвестили мальчик и Аллен.
На сей раз желание побиться головой о стену накрыло уже Тикки. Он даже развернулся в удобную сторону, замер на пару мгновений, а потом подумал, что смотреться подобное действие будет как-то слишком драматично. Да и не пристало ему вести себя как идиоту только потому, что он только что конкретно сглупил!
— Третий я Ной, третий, — решил он всё-таки успокоить слушателей. — И ничего странного нет в том, что я вас не сразу понял.