Удача на двоих (СИ)

Аллен недоумевал, как это Алма до сих пор не заметил этих красноречивых взглядов. По мнению юноши, всё было предельно понятно. Но Карма был мыслями далеко от этой комнаты. Объяснений потребовал Тикки, когда ему надоело сидеть напротив и играть в гляделки. Он поднялся, мягко переместился за кресло Аллена и мурлычущим тоном поинтересовался, что же они делали и что получилось. Алма тут же встрепенулся, наткнулся взглядом на Тикки и покраснел. — А давайте, пока мы ждём всех, Аллен всё-таки раскроет причину нахождения здесь Ноя, а? — снова разрешил все метания Бро-оз. Пришлось кратко, но более и менее понятно разъяснять слушателям, как так получилось. Ной же явно был не особо в восторге от всего происходящего и бродил прямо за спиной Уолкера, сильно того нервируя и заставляя постоянно сбиваться или перескакивать с места на место. Сам помогать рассказывать и объяснять Тикки не собирался. Зато общая атмосфера из-за его ярко выраженного напряжения и недовольства подбиралась к опасной отметке наэлектризованности. — Ладно. Браслеты Сердца, значит, я понял, — наконец-то приподнялся Алма, почти всё время объяснений так же молчавший. — Пока не вернулись Канда с Линали, я могу отдохнуть немного в другом месте? — Конечно, — закивал Аллен, догадываясь, что Алма предпочёл просто сбежать прочь. — Можешь вон, пока ванну принять или даже прилечь подремать. Уверен, что Ли с Кандой скоро уже будут, мы в Орден забирались гораздо дольше.

— Хорошо и... Спасибо. — Алма как-то робко, но явно искреннее и почти радостно улыбнулся Аллену и прошёл в распахнувшуюся перед ним дверь. Уолкер запросил у Ковчега подходящее для отдыха помещения в заблокированном секторе и надеялся, что там Карма сможет расслабиться.

Он вызывал противоречивые чувства. Не совсем искрений, сбитый с толку, возможно, имеющий за пазухой не один десяток опасных тайн. И его нападение на Орден, в ходе которого пострадали и невинные люди, не казалось теперь чем-то преступным. Преступными были жестокие эксперименты Ордена.

Сильные руки неожиданно сгребли не успевшего даже вякнуть Аллена, и только он собирался запротестовать, как в его приоткрытые губы впились жёстким, подавляющим поцелуем, сразу же проникая языком внутрь и начиная исследовать его рот. Настырно, нагло, но вполне закономерно. Аллен не мог сказать, что ему нравится то, как жадные руки стискивают его тело, что его не привлекает жар Тикки и его напор, — он не был доволен давлением и властностью, которая вкладывалась в этот поцелуй. Но страха не было так же. В первые мгновения, широко распахнув глаза, Аллен вгляделся в золотистые крапинки в радужках глаз Ноя, его тело прошила дрожь скорее паники, чем чего-либо другого, но он даже не попытался оттолкнуть Тикки. Не потому, что был растерян, и не потому, что знал, что Микк может тогда рассердится ещё больше. Ему не особенно-то хотелось разрывать поцелуй и прощаться с этими всё-таки живыми, дарящими тепло и стискивающими до боли объятьями. Мазохизм — вот как следовало назвать это. — Что случилось? — осторожно облизывая губы, поинтересовался Аллен, когда Тикки прервал поцелуй.

— Может быть, я соскучился.

Нет. Сейчас Тикки Микк был в человеческом обличии. Ни серой кожи, ни стигмат. Может быть, поэтому Аллен чувствует себя таким спокойным? Или это всё-таки неправильно?

— Ты узнал что-нибудь о своей чистой силе? — Руки Тикки продолжали шарить по его груди, пока не залезая под одежду, но это было даже приятно. Аллен поймал себя на мысли о том, что ему самому хочется прижаться к Ною.

— Иди сюда.

И снова не успел Уолкер ничего сообразить, как Тикки устроился на диване, усадив Аллена к себе на колени.

— А теперь будь хорошим мальчиком, — мужчина влажно лизнул ему шею, от чего Аллен дёрнул головой и слегка съехал с колен, наконец-то ощущая напряжённую плоть Микка. — Рассказывай, что с вами случилось и где застрял тот хмурый мечник. И что конкретно сказала Хевласка. Это мне особо интересно.

— У моей чистой силы проблемы, и я должен каким-то образом дозваться её. — А в чём проблема этого зова? — жарко прошептал Тикки в затылок. — Я не знаю… позвать его сложно. — страх и непонятные Аллену эмоции и чувства, заставляющие всё внутри сбиваться с положенных ритмов, действовали получше всяких пыток или наркотиков. Молчать в таком положении сейчас было хуже смерти. Отвечать было так же необходимо, как и дышать. — А Хевласка не подскажет как? — Она уже мертва. Она просила себя убить, и Бро-оз подтвердил что.. ах.. — рука Тикки пролезла-таки под рубашку и начала медленно поглаживать плоский живот юноши и выступающие рёбра. Аллен впервые задумался о том, что будет, когда разговор закончится.

— Что Бро-оз подтвердил?

— Что она должна умереть. Она ничего конкретного мне не сказала.

— Вот стерва, — выдохнул Тикки, — а о чём она болтала с твоим Учителем?