Удача на двоих (СИ)

— Убитое Сердце будет, — отозвался Граф, подводя черту под своей писаниной. — Долго оно так не протянет. Себе же могилу роет и отлично это знает. Иначе бы не скрывалась так, а всё тяга к этим прядкам.

— А что там с Тикки, вы не знаете?

— Тикки? — Граф будто бы встрепенулся и удивленно заморгал, стягивая очки. — А что Тикки? Пусть погуляет самостоятельно, глядишь, наконец-то будет толк.

— Он давно ни с кем не связывался. — Роад сама не понимала, почему до сих пор не рассказала нормально об истинном положении вещей.

— Скоро все проблемы наконец-то будут разрешены, — на полном серьезнее кивнул Тысячелетний Граф, улыбаясь своим мыслям. И проникновенно продолжил. — Тикки это не тот, о ком ты должна беспокоиться. Просто верь в него. Это единственное что вы должны теперь: верить в него.

И Роад тоже улыбнулась. И сразу же поутихло её нетерпение и желание немедленно начать действовать, вернулась уверенность, что всё будет хорошо. А пока, раз уж Граф так и не сказал, где именно находится Леро, она сможет по-тихому его украсть и отправиться поиграть с кем-нибудь. Например, попытается проведать кого-нибудь из экзорцистов.

В Тёмном Ковчеге было очень тихо, как будто никто здесь и не жил.

«Заговорщики», наконец-то, после долгого и не плодотворного разговора разбрелись по своим углам. Тринадцатый Ной остался один в своих комнатах, пообещав, что пока не будет никуда выходить. После того как они разрулили ситуацию с Кроссом и его чистой силой, связавшись с Книжником, по словам всё того же Тринадцатого, делать больше было нечего

Единственное, что они могли пытаться разузнать, это местонахождение того самого, всем надоевшего, но, судя по всему, всё же существующего зеркала.

А вот никаких зацепок не было. Правда, Тринадцатый утверждал, что где-то среди его бесконечных записок имеется какая-то важная информация, о которой он уже почти не помнит, но которая могла бы помочь этой мозаике наконец-то собраться.

Дела Самми были его делами, и Правосудие с Мудростью решили дать ему свободу действий и удалились. Впрочем, Трайд был более чем уверен в том, что Самми, как только они с Вайзли удалились, тут же завалился отсыпаться или просто валяться на диване. Подобное времяпровождение было для него чем-то вроде каждодневной, обязательной медитации, которая помогала ему в ходе его работ.

Мудрость в свою очередь вздыхал с облегчением. В нём просматривалось всё больше откровенно человеческих черт, а воспоминания его настоящей человеческой жизни не воспринимались как что-то чужеродное. И, похоже, он сам не особо это замечал, а если замечал, то не имел ничего против. Если вначале Вайзли чувствовал себя очень плохо как физически, так и морально, то теперь, кажется, сжился со своей новой ролью и начал постепенно привыкать, понимая, что во всем происходящем нет ничего плохого.

В этом Трайд был с ним солидарен.

Сейчас он тоже оказался в одиночестве, но вместо того, чтобы остаться в Ковчеге, собирался выйти наружу и прогуляться где-нибудь неподалёку от руин штаба чёрного Ордена. Место там почти дикое, недалеко лес да заброшенная деревушка, в которой совсем недавно ошивался Мариан Кросс.

Стоило попытаться выяснить, там ли он до сих пор. Тринадцатый сказал, что это было бы очень важно, потому как он до сих пор не уверен, на кого именно работает Генерал и есть ли у него вообще начальство.

Зачем это было нужно Тринадцатому, угадывать не хотелось.

У Трайда просто было свободное время, и он был уверен, что Семья Ноя как и всегда переживёт и настоящий кризис, и что каждый член их семьи поймёт, что ему делать, сам, без каких-либо пинков со стороны. Хорошо бы ещё со стороны этого Сердца посуетились. Ведь, кажется, Дом наконец-то после долгого ожидания вновь собирался вместе.

А Трайд был не просто защитником Семьи. Он был тем, кто помнил примерно то же, что помнил Тринадцатый, но понимал, почему не может заглянуть в более ранние воспоминания. Новое вытесняет старое. И хоть в прошлый раз они не сумели принять его в полном объёме из-за вмешательства Сердца, то теперь-то им уж точно никому не отвертеться.

Скоро всё должно было снова стать на свои места. Трайд, если уж говорить вот так, просто верил в то, что люди называли сейчас Судьбой.

Поворот Колеса, говорили обычно в Клане и в Доме.

То, что должно произойти, и то, что произойдёт обязательно. Потому что пришло время подводить итоги. Благо, человечество ещё не подошло к той стадии, когда приходится подводить итоги.

Что касалось дел семьи, то в происходящих изменениях не было ничего страшного и, что главное, опасного для Семьи Ноя. Напротив, грядущие перемены должны были улучшить их жизнь так, как не смогли до этого. И ключевой фигурой, которая подтолкнёт их к этим извинениям, будет именно Тысячелетний Граф.

Правосудие был действительно рад, когда понял, что Тысячелетний больше не пытается вести себя как совсем недавно: резко ко всем, кто не вписывается в ранее созданные стандарты семьи.