Удачливый рыболов

– Что, на такую наживку лучше берет? – поинтересовался я.

– Я считаю – да, а вот Федорыч не верит в это и насаживает на крючок только хвостики рыбок. Однажды ему удалось с такой наживкой обловить меня, и он очень уверился в ней.

– А я считаю, что дело не в форме наживки, а в умении играть приманкой. Ильич меня все время облавливает, у него нередко даже «голую» мормышку судаки хватают, а у меня частенько и с наживкой не берут. А еще он слово какое-то знает, – высказался Юрий Федорович.

Николай Ильич, улыбнувшись, опустил наконец приманку в воду. Дождавшись, когда приманка опустится до дна, он чуть приподнял ее и, немного поиграв ею, обратился ко мне:

– Знаешь, мы как-то здесь, в одном небольшом затончике, ловили плотву, я с одного борта катера, Федорыч – с другого. У меня рыба ловилась довольно неплохо, а у него клева, можно сказать, почти не было. Я позволил ему ловить рядом с собой, но дело дошло до того (такое нередко в таких случаях происходит), что он стал делать забросы своей насадки прямо к поплавку моей удочки; однако и это не принесло ему успеха. Вот тогда и стал он верить в существование у меня какого-то «магического слова».

Тут Николай Ильич внезапно замолчал, резко дернул удилище вверх, и кончик его короткого спиннинга «ожил», то сгибаясь, то слегка выпрямляясь. Вскоре судачок граммов на 700–800 оказался в лодке. Через несколько минут он вновь вытащил из воды примерно такого же судачка.

– Видишь, опять ему везет, – сказал Юрий Федорович.

– Мелочь… – пробурчал Николай Ильич, отправляя приманку в воду.

После этого мы молча некоторое время сосредоточенно играли приманками, но поклевок долго не было ни у кого. Течение медленно несло катер к небольшому островку – конечному пункту нашего дрейфа.

– Так вот, я хочу кое-что сказать по поводу «магического слова», – нарушил молчание Николай Ильич. – Я после ловли купался в том месте, где ловил плотву. Глубина чуть больше полутора метров, на дне водоросли и небольшой прогал – чистое от растительности место. По всей видимости, прогал являлся своеобразными воротами, через которые двигались стайки плотвы. Насадка моей удочки в одном из забросов случайно оказалась на этом месте и была тут же схвачена рыбой. Потом я уже начал забрасывать насадку только в это место, но стоило ее забросить чуть в сторону, как поклевки становились очень редкими, что, собственно, происходило у Федорыча при ловле. Так что ничего «магического» в моем успехе тогда не было.

– Ну, ладно, Ильич, а что ты скажешь, когда два рыболова закидывают свои в сущности одинаковые удочки в одно и то же место и червей берут из одной банки – у одного рыба клюет, а у другого – нет. И такое случается не так уж редко. И каждый более или менее опытный рыболовов может это подтвердить, – не сдавался Юрий Федорович.

– Да, я согласен, что в практике рыбной ловли такие случаи имеют место. Но чудес не бывает, всегда в этих случаях играет роль какая-то мелочь, которую мы часто не замечаем и, естественно, не придаем ей никакого значения, а она практически всегда имеется. Что же это такое? Крючок меньшего размера, другого цвета или из более тонкой проволоки, леска меньшего диаметра и несколько другого цвета, насадка чуть по-другому насажена и наконец запах пальцев рук, который всегда присутствует в насадке. И двух абсолютно одинаковых удочек не бывает, не раз случалось, когда рыбу ловишь в основном одной удочкой, а на другую, вроде бы такую же, почти совсем нет поклевок. Вот что-то не так в ней, и не просто это бывает определить, а рыба, оказывается, в этом быстро разбирается.

В это время я заметил «остановку» в игре приманки, а затем ощутил и небольшой рывок. Мгновенно была сделана подсечка, но рыба не засеклась.

– Не надо так сразу делать подсечку при поклевке – ты ведь ловишь не на блесну и не на мормышку без насадки, – начал меня поучать Николай Ильич. – Я понимаю: очень хочется сделать подсечку при поклевке рыбы, но ведь на мормышке одинарный крючок, а рот у судака очень костист.

– Но рыба может выплюнуть приманку, – возразил я.

– Не выплюнет, на ней наживка, и рыба не захочет сразу с ней расстаться, особенно при более или менее неплохом клеве. Надо мормышку при поклевке чуть-чуть потянуть на себя, судак в это время, как правило, делает глотательное движение, отправляя дальше в рот приманку, где крючку будет предоставлена возможность более надежно зацепиться за мягкие ротовые ткани. Вот тут и должна последовать резкая и достаточно сильная подсечка. Научишься этому – «промахов» и сходов рыбы с крючка станет значительно меньше.

Надо сказать, в то время я не обладал еще достаточным опытом ловли судака на мормышку, и рекомендации опытнейшего рыболова, каким являлся Николай Ильич, мне в будущем очень пригодились.

Вскоре дрейф катера закончился, и мы, запустив мотор, быстро возвратились назад. На этот раз дрейф катера начали немного ближе к берегу, глубина здесь была почти на метр меньше. В самом начале нашего дрейфа у Юрия Федоровича произошла поклевка. Судя по изогнувшемуся в дугу спиннингу, судак попался немаленький.

В это время Николай Ильич, порывшись в рюкзаке, достал веретенообразный кусок пенопласта с намотанной на него леской с грузилом, и, размотав леску, установил его на воду.

– Это зачем? – спросил я.

– Буек это, мы всегда метим им место, где попался или клюнул хороший судак. Это помогает в ловле, и мы давно уже так делаем.

«Да, опытности, наблюдательности и изобретательности этому рыболову не занимать», – отметил я про себя.

Когда судак, в котором было не меньше двух килограммов, был вытащен из воды, Николай Ильич процедил сквозь зубы:

– Все «плачешь», а поймал судака по весу больше двух моих.

Юрий Федорович, счастливо улыбаясь, опустил судака в садок, но ничего не ответил.

– Убирай спиннинг, – сказал мне Николай Ильич, садясь за весла.

Заплыв за белевший на воде буек, начали погружать приманки в воду. Когда катер поравнялся с буйком, Николай Ильич неожиданно резко рванул удилище вверх, которое тут же изогнулось все в дугу.

– Вот он… наконец-то, – прохрипел он, стравливая с катушки мечущейся в глубине рыбе леску.

Мы с нескрываемым интересом следили за борьбой с рыбой. Несколько раз Николай Ильич осторожно подтягивал рыбу к себе, а затем при рывках отпускал ее. И вот наконец у поверхности воды показался крупный судак, который почти в два раза был больше только что пойманного. Вскоре с помощью широкого и глубокого подсачка он был перенесен в лодку, Юрий Федорович вздохнул:

– Опять ты меня «обжал».

– Что поделаешь, мог бы и ты его поймать, но он почему-то предпочел мою приманку.

– И вот так каждый раз получается, – уже обращаясь ко мне, проговорил Юрий Федорович.

– И во многих случаях ты в этом сам виноват, – заметил Николай Ильич. – Я ведь от тебя никаких секретов не скрываю, а ты почему-то во многих из них начинаешь сомневаться. Предпочитаешь насаживать на крючок мормышки хвостик рыбы, а я полоску от брюшка. Какая из этих насадок лучше – суди сам. Я могу только сказать, это мое мнение, а ты имеешь право на сомнение, что такая громоздкая наживка, как хвостик рыбки, не дает возможность мормышке хорошо играть, следовательно, она и не очень будет привлекать внимание рыбы.

– Может быть, все это и верно, но я пробовал ловить на наживку, которой ты пользуешься, но ничего не поймал, – упорствовал Юрий Федорович.

– Знаешь, ты мне напоминаешь некоторых рыболовов, которых мне приходилось не так уж мало видеть. Приехав на водоем, они забрасывают снасти и сидят даже некоторое время у них, ожидая поклевки, – словом, делают все, что надо для ловли рыбы. Вот только в их поведении нередко замечается отсутствие терпения. Не увидев через тридцать-сорок минут, а то и меньше поклевку, они сматывают удочки и уезжают на другое место за удачей, которой при таком отношении и терпении вообще может и не быть и на новом месте.

– Ладно, попробую еще раз, – уже без особого энтузиазма в своем упорстве не соглашаться с доводами друга проговорил Юрий Федорович.

Николай Ильич после поимки крупного судака начал играть приманкой не так, как он это делал до этого. Во всех его движениях уже не чувствовалось вдохновения. По всей видимости, он был вполне удовлетворен результатом своей ловли и продолжал ее только ради нас.

Мы еще около часа продолжали ловлю, но ничего больше не поймали. Правда, за это время была все-таки одна поклевка, и повезло в этом мне, но рыба при вываживании сумела освободиться от приманки.