Удачная охота

Наш маг, когда я к нему зашёл без стука, был занят чрезвычайно важным делом. Сначала мне показалось, что он ковыряет в носу, но, присмотревшись, я понял, что он что-то держит между пальцами, разглядывая. При виде меня, маг тут же убрал это что-то в складки плаща и нахмурил брови. Смотрелось это в высшей степени потешно.

— Что вы себе позволяете, лейтенант? Почему без стука? — ещё более потешно пробасил маг. Вернее, это он думал, что изображает сильный голос, на самом деле «бас» был сильно разбавлен дребезжащим звуком, напоминающим скрежет.

— Да ладно вам, господин маг. Здесь все свои. Тем более, вы на рабочем месте, а не в опочивальне. Или, быть может, вы на службе занимались личными делами, и я ненароком отвлёк вас? Тогда позвольте принести вам свои искренние извинения.

Маг предпочёл проглотить скрытую в моих словах издёвку, по всему выходило, что он в самом деле был занят какими-то своими личными делами. В любом случае, он решил не развивать скользкую тему своих личных занятий в служебное время.

— И всё же, что вам нужно от гарнизонного мага, господин лейтенант?

— Хочу передать вам прошение для отправки в императорскую канцелярию.

— Вас капитан Курт послал ко мне в качестве гонца? Там что-то настолько серьёзное? — насторожился маг, проникаясь своей важностью. Я лишь неопределённо пожал плечами, вручая документ.

Маг пробежал глазами текст и поднял на меня полные откровенного недоумения глаза.

— Отпуск? А кто такой Вереск эль Дарго?

— К вашим услугам, — склонился я в церемонном поклоне знакомства.

— Арвес эль Вагро, — представился маг на автомате, чуть ли не инстинктивно дублируя мой поклон. Такие вещи вбиваются в кровь и плоть благородных, каким бы ни было наше социальное положение.

Но постепенно до мага начал доходить смысл ситуации, его недоумение сменилось ослиным упрямством во взгляде, замешанным на сознании своей личной значимости и вооружённым Уложением гарнизонной службы.

— Вы хотите, чтобы гарнизонный маг (эффектная пауза) использовал специальные секретные (ударение) каналы сообщества магов (ударение) для передачи Вашего (сильное ударение) прошения об отпуске!?

— Да, — совершенно спокойно ответил я возмущённому до глубины души заклинателю.

— Вы слишком многое себе позволяете, лейтенант, — вспылил маг.

Именно ради этого момента и был затеян весь этот разговор. Нужно было вывести мага из себя, заставить нанести пусть и не слишком серьёзное, но оскорбление. — «Итак, воспитание очередного чародея началось!».

— Пять лет, — тихо проговорил я.

— Что пять лет? — опешил маг.

— Пять лет я служу его императорскому величеству верой и правдой на границе. Я жру на дальних дозорах какую-то траву, неделями сплю на голой земле, купаюсь в крови врагов и сослуживцев, теряю товарищей и воспитываю зелёных юнцов, — многозначительная пауза. — За это время я с младшего унтер-офицера дослужился до лейтенанта, но никогда не просил ничего лично для себя, только отдавал своему императору себя без остатка. И у вас теперь хватает наглости заявлять, что единственная просьба за время безупречной службы — это «слишком много»? Потрудитесь объясниться, господин маг, — я был в ярости. В праведной ярости невинно оскорблённого воина.

По всему выходило, что маг к таким сложным ситуациям не привык. Он лихорадочно пытался найти выход из словесной ловушки, в которую сам себя загнал, но выходов у него было только два: либо начать оправдываться и окончательно потерять лицо, либо с ослиным упрямством отстаивать свою правоту, размахивая Уложением гарнизонной службы. Молодой маг не желал ударить в грязь лицом, поэтому схватился за вариант с Уложением.

— Господин эль Дарго, — начал он объяснять мне прописные истины, — в Уложении гарнизонной службы чётко говорится об использовании секретного канала «лишь в исключительных случаях».

— А далее, по всей видимости, эти случаи перечисляются? — невинно поинтересовался я, лучше него зная текст уложения.

— Нет. Но, вашу ситуацию нельзя назвать исключительной.

— На каком основании вы так решили, господин эль Вагро? — зарычал я, теряя остатки терпения.

— Это ваша личная просьба, а не интересы гарнизона.

— Во-первых, про интересы гарнизона в уложении ничего не сказано. Во-вторых, сколько лично вам известно случаев, когда офицер обращался бы с такой просьбой к Императору?

— Интересы гарнизона подразумеваются. А что касается обращений, то мне не известно ни одного такого случая, — вынужден был признать маг.

— Вы не находите, господин маг, что единственный за всё время вашей службы случай называется исключением?

— Я не могу на это пойти, — вынужден был, наконец, признать чародей.