Удачная позиция

Партия оказалось долгой. Счет скакал то в пользу одного, то другого. Когда на столе остался последний шар №5, в зале наступила полная тишина. При счете 70 против 55 в пользу француза бил Кречинский. Позиция была простой, и будь то обычная рублевая игра, то Кречинский вколотил бы шар, не задумываясь. Теперь же на кону стояла тысяча, не говоря об игровом престиже. Кречинский сменил пятый за вечер платок, но пот все равно застил глаза. Дрожащей рукой он намелил наклейку и сам кий.

– Пятый в угловую, – объявил он, прицеливаясь.

Удар получился не хлестким, и шар едва не застрял в узкой лузе. Когда же он нехотя свалился, у Кречинского навернулась слеза. Он плакал и смеялся, совершенно не стесняясь. Однако напряжение в зале не спадало. Согласно правил «Русской пирамиды», к последнему забитому прицельному шару прибавили десять. В итоге счет сравнялся – 70:70. Назначили розыгрыш.

Кречинский пробил из «дома», но шар остановился на «чужом поле». Француз оказался на высоте – он выиграл право на биток.

Удар, который произвел Перро обсуждали долго. Он пробил из «дома» через поле в центр прицельного шара. Такого удара никто не ожидал, потому после объявления лузы зал зашумел, как пчелиный рой. Удар был великолепен! Прицельный шар, отскочив от заднего борта, вернулся к остановившемуся посреди поля битку, «чокнулся», и медленно, но верно закатился в назначенную лузу.

Кречинский расчувствовался и сгоряча сломал кий, после чего поспешно покинул зал. Перро принимал поздравления.

Лука Сергеевич облегченно выдохнул, и поспешил получить приличный выигрыш. Гриндерман с завистью смотрел ему вслед. Дубинины вышли, о чем-то переговариваясь.

Андрей Петрович Уточкин был потомственным часовым мастером. Каких только часов он не ремонтировал. И карманные, и настенные с кукушкой, и напольные маятниковые с колокольным перезвоном… Какие только люди не просили взглянуть на драгоценные свои ходики – починить, отладить. Сам генерал-губернатор приглашал мастера настроить огромные напольные часы в прихожей своего особняка. Но больше всего нравились Андрею миниатюрные часики мисс Джейн Томпсон, дочери британского торгового атташе. Впрочем, не столько малюсенькая швейцарская безделушка пленила сердце часовщика, как сама хозяйка часов. В день, когда юная англичанка впервые принесла в мастерскую часики в серебряном корпусе, Андрей собирался посетить игорный клуб господина Кречинского. Его давно приглашали туда друзья, но без отцовского позволения пойти не решался. Наконец пришел тот день, когда Петр Алексеевич отпустил сына. В тот самый миг, когда родитель делал последние наставления, вошла она. Забыв обо всем, Андрей принялся расспрашивать барышню о часах, при этом, не спуская глаз с миленького личика. Петр Алексеевич удивленно смотрел на сына, минуту назад спешившего к друзьям в клуб, а теперь усевшегося за рабочий стол, не переставая нести какую-то околесицу очаровательной клиентке. Английский, всегда с великим трудом дававшийся Андрею, забил фонтаном из его уст. Петр Алексеевич поднял очки на лоб, и тихонько, стараясь не привлекать внимания, вышел из мастерской.

Они болтали около часа, и вышли вместе. Андрей проводил девушку к особняку при английском посольстве, где и наткнулся на литератора Желудева. Лука Сергеевич не преминул воспользоваться случайной встречей с часовым мастером, попросил взглянуть на отстающие карманные часы. Андрей тут же устранил неисправность и был приглашен литератором в Английский клуб. Желудев угостил мастера коньяком, они сыграли в карты, в бильярдном зале Андрей впервые взял в руки кий. Прошло меньше года с тех пор, а Андрей Часовщик прослыл великолепным бильярдистом. Предложение стать маркером Английского королевского клуба он принял с радостью. Джейн, разумеется, клуб не посещала, но жила неподалеку. Из окна бильярдного зала Андрей часто наблюдал за вечерним променадом возлюбленной. Он непременно выходил на улицу, провожал Джейн к дому.

С тех пор днями Андрей просиживал в часовой мастерской, а вечера проводил в окружении дипломатов, представителей и просто богатых повес. Часики мисс Джейн Томпсон постоянно ломались, но предложения отца купить новые, непременно девушкой отвергались. Она упрямо носила их мастеру. Андрей не жульничал с часами, каждый раз он чинил их как никакие другие. Он мог поклясться, что они будут ходить вечно, но… бедные ходики постоянно попадали в воду, песок, на них выливали вино, кофе, чай. Снова и снова они попадали в руки мастера. После каждого ремонта следовала прогулка по городу, беседы на смеси русского с английским, веселый смех Джейн.