Удар иглы

Древние позабыты, вся доблесть уходит на рэкет, грабежи и пьяные потасовки… Как ты уехал, тут вообще чёрт-те что началось. Резкий рост тяжких, особенно насильственных. И всё это как снежный ком растёт. Солнечная активность, что ли, на бандюков влияет?

— Не знаю, Владимир Евгеньевич.

— И я не знаю. Знаю лишь, что у нас впереди, если так дальше пойдёт, будут неприятности. Опять комиссию из МВД направляют, будут на орехи раздавать за рост преступности.

— Ничего, эта проверка не первая и не последняя.

— Я уже уставать начал. Сколько лет одно и то же — кража, убийство, выезд на место происшествия, засада. Из года в год.

— Ну, сейчас легче — кабинет, совещание, селектор, заседание в городской администрации.

— Ха, шутник… Ты-то как? Говорят, вчера в автобусе пришлось покувыркаться?

— Было дело.

— Не сильно зашибся?

— Да вроде нет. Пригоден к эксплуатации.

— Хорошо. — Пиль порылся в бумагах и протянул мне новый номер газеты «Щит и меч». — На десятой странице, посмотри, статья небезызвестного В. Пиля под названием «Городовые — это звучало гордо». Затронуты вопросы работы царской полиции в нашем городе.

Статья занимала целую полосу и была проиллюстрирована старинными фотографиями.

— Это пока негромкая слава, но уже известность, — улыбнулся я.

— Третья статья моя за полгода. Уважают, а?

— Уважают.

— Я тут в наших архивах копался. Интересную штуку нашёл. — Пиль пододвинул ко мне красную папку с надписью: «Участнику областной партконференции». — Дневник восемнадцатого века. К сожалению, без конца, иначе цены бы ему не было.

— А как дневник оказался в архивах управления?

— Не знаю. Да мало ли что там можно откопать, там документы ещё времён царской охранки остались.

— Дадите почитать?

— Бери…

Целый день я прилагал титанические усилия, чтобы войти в рабочий ритм, задвинуть подальше воспоминания об отпуске, походах за грибами, пустом времяпрепровождении, ну а также менее приятные воспоминания о кувыркающемся автобусе, раненых, потерявших сознание людях.

Посмотрев сводки происшествий, оперативные материалы, я убедился, что Пиль не преувеличивал, когда жаловался на рост преступности. Каждый день то убийство, то тяжкие телесные, повлёкшие смерть, то изнасилование, то массовые драки. Всё больше и больше. Этот чёртов город никогда не отличался спокойствием, но сейчас начинало зашкаливать.

Я погрузился в привычную суету. Подписывал рапорты, заявки на проведение разведывательно-поисковых мероприятий, вызывал сотрудников с делами оперативного учёта, распекал за недостаточное рвение, знакомился с тем, как идёт работа по нераскрытым преступлениям. Ближе к вечеру до хрипоты полаялся с районным прокурором, решившим выпустить из-под стражи шайку квартирных воров, на которой, по оперативным данным, висят два трупа. К девятнадцати часам я выдохся и решил уйти с работы не как обычно, в девять, а на два часа раньше. На вечер у меня имелись кое-какие планы. Я хотел навестить в больнице мою спутницу по несчастному автобусу — Алю. Зачем? Ну, не то чтобы я хотел затеять интрижку и соблазнить невинное дитя. Просто мне захотелось ещё раз её увидеть. Почему? Видимо, потому, что мне пришёлся по душе наивный взор её лучистых глаз и то, как она хлопает ресницами при разговоре… Эх, Виктор, старый перечник, ты минимум на десять лет старше её… Впрочем, о чём это я? Ведь речь идёт всего лишь о том, чтобы навестить лежащего на больничной койке человека, принести связку бананов… Если утром меня ещё мучили сомнения, то к вечеру я вполне созрел для такого поступка.

Аля лежала в городской больнице «Скорой помощи». Точнее не лежала, а вполне свободно передвигалась, несмотря на перебинтованную руку и пластырь на щеке. Моему появлению она не удивилась. Возможно, даже обрадовалась. Мне, во всяком случае, хотелось, чтобы она обрадовалась, это польстило бы моему мужскому самолюбию. Неуклюже пробормотав что-то насчёт подарка из Африки, я протянул ей бананы. Неловкость вскоре прошла. Мы сидели в креслах в полутёмном холле рядом с неработающим телевизором.

— Виктор, вы теперь за меня отвечаете. Вы мой должник, — неожиданно сказала она.

— Почему? — удивился я,

— Вы меня спасли. Несмотря на то что у меня не было серьёзных повреждений и через денёк-другой я выйду отсюда, тогда, на шоссе, я истекла бы кровью, если бы не ваша помощь. Врач так и сказал. Душа моя металась бы сейчас в астрале, ища пристанища. Интересно, правда? хмыкнула Аля.

— Не нахожу ничего интересного. Мне пришлось бы разоряться на цветы к похоронам.

— Вы теперь мой спаситель, и, по идее, должны нести всю полноту ответственности за спасённую. Так что вы мой должник.

— Да? — Я озадаченно посмотрел на неё. Ход её рассуждений не показался мне убедительным.

— Вас это сильно тяготит?

— Да не сказал бы.